"Обещаю, мама: больше слез обо мне не прольешь"
Любовь Ложкина – одна из наших читательниц. Мы познакомились два года назад, когда она позвонила в редакцию задать вопрос в «Справочную». Тогда чиновники хотели закрыть группу в детском саду в поселке Дубровское, где Любовь работает медиком, а в освободившемся помещении устроить спортзал. Помещение удалось отстоять, и дети остались в садике. Потом неравнодушная селянка боролась за благоустройство родного поселка Семенково. Перед Новым годом она снова набрала наш номер, чтобы поделиться новой идеей: Любовь мечтает организовать место отдыха для жителей Семенкова в здании старого Дома культуры. И как у нее только времени на все хватает? Я задала моей собеседнице этот вопрос, и Любовь ответила:
- Я сейчас одна осталась. Да вы приезжайте в гости!
25 декабря я приехала к Любе в Семенково.
Тропинка в дом ведет через заснеженный сад. В городе оттепель –а тут яблони и сосны дремлют под пушистыми шапками инея. Гостеприимная хозяйка вскипятила чай и пирогов напекла. У печки по-хозяйски развалился рыжий кот. Любовь Алексеевна – тоненькая, невысокая, с длиной косой светло-русых волос – оказалась больше похожей на девчонку, чем на пенсионерку-общественницу.
- Родилась я в деревне Чашниково, это недалеко отсюда, - начала рассказ наша героиня. – Нас у мамы было шестеро. Валерий, Вячеслав, Юрий были старшими, Верочка и Витя моложе меня на год и на пять лет.
Когда Люба пошла в пятый класс, семья переехала в Семенково, где папа стал главным зоотехником в колхозе. Этот просторный светлый дом он строил для своей большой семьи из восьми человек. По замыслу отца, здесь всем должно было хватить места на долгие годы – в избе огромные светлые окна, просторные комнаты, есть и подпол, и овин,и загоны для скотины, и сараи, и мастерские, большой огород.
- У нас в семье обязанности были распределены на всех детей и взрослых, - вспоминает хозяйка. – Я отвечала за стирку. Брала с собой тяжелую корзину и в любую погоду зимой и летом шла к реке Пудежке за полкилометра, на себе тащила тяжелую поклажу. Плотиков не речке не было, и в мороз сначала надо было отстирать постельное белье и одежду, а потом выполоскать. Пальцы от мороза скрючивало, не спасали ни перчатки, ни палки-полоскалки.
Мама Любы мечтала, чтобы дочка Люба стала медиком или фармацевтом. А сама Люба хотела стать продавцом. Против этого выступил папа: он не любил отчего-то людей, которые занимались торговлей.
- Я послушалась в итоге родителей и поступила в медучилище, - говорить Любовь. – Учиться было непросто . Термины надо было запоминать на латыни, а это оказалось очень скучно. Правда, сразу после первого курса началась практика в больнице. Нам разрешали ставить горчичники и банки. И папа мной гордился, было приятно.
По распределению Люба попала в детский стационар в Вологде на Проспекте Победы.
- Там в отделении реанимации лежали дети с очень серьезными заболеваниями, многие оказались между жизнью и смертью, это было очень страшно, - рассказывает Ложкина. – Всем хотелось помочь, я мечтала, чтобы все они выжили и вернулись домой к мамам. Мне порой хотелось все бросить у уволиться. Но в 1975 году произошел один случай, после которого я поняла, что свою профессию ни на какую другую не променяю.
В больницу привезли маленького мальчика по имени Сережа. У малыша развилась стафилококковая пневмония, лечение начали поздно, когда он почти умирал. Положение было практически безнадежным, малыш тяжело дышал, задыхался, дни его были сочтены. Любовь вспоминает, как она, 19-летняя девчонка, только вырвавшаяся из семьи, где царили любовь и чуткость, плакала возле его постели и шептала по ночам: «Ты будешь жить! Жить!» - и прибегала проведать мальчика даже в дни, когда не было дежурств.
Но с каждым днем надежды оставалось все меньше. Мать Сережи обезумела от горя, звонила в больницу каждый час. У ребенка развивался отек. Температура не спадала, он уже три дня ничего не ел. И вот доктора назначили консилиум: врачи были бессильны перед страшным недугом. Накануне этого события Люба не отходила от Сережи, пела ему песни, упрашивала жить. ..
- В палате интенсивной терапии было тихо-тихо, я сижу, реву в три ручья, - волнуясь, вспоминает Любовь. – И вдруг Сережа открыл глаза и попросил: «Тетя Люба, хочу супу». Я бегом помчалась на кухню, принесла суп, ложку - и малыш начал есть!
Кризис миновал. С той минуты Люба поверила в чудо исцеления от человеческого участия. Обрадованная мать купила и привезла в тот же день в больницу целый ящик виноградного сока – на все отделение.
- Может, Сережа прочитает эти строки и отзовется? – сказала Люба. – Интересно, как сложилась его судьба? Ему сейчас около 45 лет.
Позднее Люба все же уволилась из детской реанимации и перешла в Кубенскую больницу. Там она и познакомилась со своим будущим мужем, молодым милиционером Олегом Ложкиным. Стояла она как-то на дороге в голубой юбочке, рядом притормозила машина ГАИ: «Девушка, вас куда отвезти?» Высокий голубоглазый блондин в форме улыбался ей во все 32 зуба. И Люба влюбилась в этого симпатичного парня.
Свадьба прошла весело, гостей много – ведь у Любы большая семья.
- Дети появились: старший сын Славик родился в 1982 году, через два года – Леша, - говорит Ложкина. – Мы с мужем решили, что двоих нам хватит. Но судьба рассудила иначе, в 36 лет я поняла, что снова беременна и подумала: Бог троицу любит. И в 1991 году у нас появился младший сын, Герман.
В конце девяностых, когда жить стало совсем трудно, в семье начались проблемы. Муж, как казалось Любе, мало обращал внимания на семью, увлекался охотой и рыбалкой. Руководство ставило его работать в ночные смены. Какая уж тут семья? Любовь пошла просить начальство супруга, чтобы его почаще отпускали домой. А он взял и уволился из милиции.
Ссоры и скандалы в семье случались все чаще, и Люба с детьми в итоге ушла жить к маме. Но расстаться навсегда они с Олегом долго не решались, сходились и расходились. Точку в отношениях поставила смерть их старшего сыны Вячеслава, он погиб в 2007 году.
- Гибель сына не примирила нас, - уже без слез вспоминает женщина. – В 2008 году, когда муж пришел мириться, средний сын Алексей встал между нами и сказал: «Хватит! Вы не может жить вместе, не надо!» Вскоре мы развелись.
Средний сын Любы поступил в институт и уехал из поселка, позже женился, и у него сейчас все хорошо. А младшего, признается Люба, она упустила за годы горя и семейных ссор.
- Гера талантливый мальчик, умный, мог учиться хорошо, - утверждает Любовь. – Но связался с соседом, тот привел его в цыганский табор. Школу сын бросил, ушел жить к новым друзьям. Мне это, конечно, не нравилось, но поделать я уже ничего могла. Пыталась его пристроить к делу, выучить на автослесаря, он пошел в вечернюю школу. Но ничего не помогало. Однажды после дискотеки сын и его товарищи отобрали у подростка мобильная телефон. Суд дал условный срок, но Гера не выполнил Возложенных на него требований, и его посадили реально в колонию для малолеток на три года. Он и после этого работать не спешил, продолжал вести праздный образ жизни. Я плакала. Умоляла одуматься. В итоге его снова посадили – на этот раз он попал в зону в Устюжну на два года. Пока сына не было, я как-то пыталась устроить линую жизнь, но вот Герман вернулся, и ему это не понравилось. Так я одна и осталась.
Весной 2015 года сын сказал матери, что поедет на заработки в Пире, попросил немного денег. Через несколько дней среди ночи Любу разбудил телефонный звонок, и она поняла: опять случилась беда. Так и вышло. Оказывается, сын с приятелем отобрал деньги у какого-то парня. Грабителей почти сразу поймали.
- Сыну дали новый срок, сейчас сидеть ему осталось два с половиной года, - рассказывает мать. – Голова как колокол, реву каждый день. Раз в четыре месяца разрешают свидание. И я еду, собираю передачи. У Геры есть сын в Череповце, но мне с ним видеться не дают. Один раз только видела внука, ему тогда годик был.
Любовь верит, что сын уже искупил вину, что он одумался, мечтает, чтобы его выпустили по УДО. Но на ходатайство в ноябре 2017 года пришел отказ, следующий срок наступит только в апреле.
Так и вышло, что все свое свободное время, которого вдруг стало слишком много, Люба посвящает борьбе за справедливость. Недавно вот еще стихи начала писать.
- Я тут была на свидании у Геры, провела там три дня, - говорит она. – И говорю ему: «Сынок, я буду поддерживать тебя до конца. А о нашей жизни поэму напишу. Может – прославимся еще». Он тогда промолчал. А на днях пришло от него письмо: «Прошу прощения за все. Обещаю, что больше не повторится мама, зло. Обещаю, что больше слез обо мне не прольешь», –пишет сын. А я за него каждый день Богородицу перед образом молю.
Татьяна ОХОТНИКОВА
Вологодский район
