Врача роддома обвиняют в смерти роженицы и ее сына

Выводы экспертов Военно-медицинской академии по поводу действия врачей во время операции кесарево сечение в новгородском роддоме поразили следователей.Следственный отдел по городу Великий Новгород Следственного управления Следственного комитета РФ по Новгородской области 2 июля завершил  расследование громкого уголовного дела о смерти 30 апреля 2012 года двадцатисемилетней Татьяны Павловой и ее сына. Женщина умерла на операционном столе, когда ей делали кесарево сечение. Ее сына тоже не спасли.  Расследование уголовного дела о смерти молодой беременной женщины и ее недоношенного ребенка то возобновлялось, то  прекращалось. Новгородские медики заняли оборонительную позицию, давая экспертные заключения о невиновности своей коллеги. И только отец погибшей на протяжении этого времени не сдавался, ходил по инстанциям, требуя независимой экспертизы, специалистов, несвязанных с местным здравоохранением.   3 июля я встретилась со следователем Следственного отдела по городу Великий Новгород, который больше года вел это дело Сергеем Павловым и он рассказал о событиях, которые произошли весной 2012 года.- Татьяне Павловой было 27 лет, она ждала второго ребенка. Женщина была здорова, она хорошо себя чувствовала. Однако, наблюдавший ее гинеколог установила, что ребенок к последнему триместру беременности расположился поперек матки, и рекомендовала полежать в больнице. Но Татьяна даже на консультацию порой приходила  с полуторагодовалым малышом на руках — первым сыном. Муж и родители работали, потому оставить его было не на кого. К тому же стационар ей был лишь рекомендован, угрозы жизни не было. - пересказывает мне подробности дела следователь Павлов.По данным следствия, Татьяну госпитализировали через два дня после посещения консультации. Ночью 29 апреля 2012 году у нее пошла кровь. По словам врачей «скорой», которая приехала на вызов, кровотечение было разовым, и зафиксировано только со слов самой Татьяны. Врачи предложили ей отправиться в роддом, и она, даже не собирая вещи — поехала. Муж Дима не сомневался, что в ближайшие недели Таня просто полежит в больнице, отдохнет, давая ребенку развиться перед родами. Но события пошли по совершенно другому сценарию. Ночью женщину осмотрел акушер-гинеколог новгородского роддома на улице Державина. Врач сделала вывод, что кровотечение продолжается, и его объем, учитывая и то, сколько вышло крови со слов пациентки, достаточно большой, а потому необходимо срочно делать кесарево сечение, как этого требуют нормативы Министерства здравоохранения.По словам родственников, с которыми нам удалось встретиться, Татьяна абсолютно не волновалась перед операцией, ведь первый ребенок у нее тоже родился путем кесарева сечения. Она всегда и во всем доверяла врачам.  - Она позвонила перед операцией Диме, своему мужу, сказала, чтобы он приехал утром, - описывает отец Татьяны Александр Орлов. - Но когда утром мы позвонили в родильный дом, после паузы к телефону подошел главный акушер-гинеколог Новгородской области Валерий Мишекурин и попросил приехать. Когда мы пришли к нему в кабинет, первое и самое плохое, что могло прийти нам в голову — это смерть недоношенного ребенка. Но потом врач произнес слова: «У Татьяны остановилось сердце в два часа ночи», что-то про анафилактический шок. Мы ждали, что он скажет, Таня в тяжелом состоянии. Но он сказал время смерти: 8.20 утра 30 апреля. Мальчик тоже погиб. - пересказывает события Александр Орлов.С этого момента жизнь Таниной семьи перевернулась. В одночасье из мужа и отца растущего семейства Дмитрий превратился во вдовца с малышом Васей на руках. Мама женщины глубоко переживала горе, не пытаясь доискаться, что же произошло ночью за закрытыми дверями операционной. Только отец Тани Александр Орлов не мог удовлетвориться объяснениями врачей об анафилактическом шоке и рассказами об отеке мозга у его дочки. Ведь даже вскрытия не было произведено. Отец требовал судебно-медицинской экспертизы, которую в Новгороде провести не могли, так как в составе новгородской группы судебных медиков нет специалистов в области акушерства и гинекологии. В сложное положение попал и следователь Сергей Павлов, который должен был принять решение о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела по поводу смерти Татьяны и ее сына. Опираться в своих выводах он мог только на заключение врачей.Первоначальной экспертизой считалось заключение общества акушеров-гинекологов Новгородской области, которое было сделано после смерти Павловой 31 мая 2012 года. Все эти медики были знакомы с акушером, делавшим операцию, находились в подчинении главного гинеколога области, отстаивавшего позицию невиновности врача роддома. Это заключение не могло считаться абсолютно не предвзятым. К тому же, в нем не было ни слова о том, почему не спасли ребенка, ведь операция делалась именно с этой целью. - рассказывает о первых неделях следствия Сергей Павлов. На основании заключения новгородских медиков, отрицавших любую ошибку своей коллеги, летом 2012 года в возбуждении уголовного дела было отказано. Но такое решение не устроило отца погибшей Александра Орлова. Он хотел узнать, какие именно препараты вводились его дочке, что именно делали врачи. Год у него ушел на переписку с прокуратурой и в управлением следственного комитета. Расследование открывалось и вновь закрывалось. Отец дошел до Следственного комитета Российской Федерации, по рекомендациям которого в дальнейшем и было возбуждено уголовное дело и назначена независимая платная экспертиза вне Новгородской области.В январе 2013 года следствием были выбраны в качестве экспертов научные сотрудники кафедры судебной медицины Военно-медицинской академии. Во-первых, это весьма уважаемое научное и медицинское учреждение, а во-вторых, подчиняется академия Министерству обороны, а не Министерству здравоохранения. Таким образом, мы могли избежать любой предвзятости в оценке действий врачей, - поясняет следователь Сергей Павлов.Выводы экспертов не то, что удивили, а шокировали следователей.  Выводы экспертов кардинальным образом отличались от анализа событий, сделанных новгородскими акушерами. - В заключении говориться, что первой ошибкой врача стало необоснованное решение о проведении операции. Так, акушер лично не убедилась в объеме кровотечения и его угрозе жизни ребенка и матери. Эксперты отметили, что врач  должна была провести консервативное лечение, нацеленное  на остановку крови. За это время обследовать состояние матери и состояние ребенка. Кесарево при продолжающемся кровотечении можно было сделать позднее на несколько часов. - пересказывает выводы экспертов следователь Павлов.Как обозначено в медицинских документах, при вводе наркоза у пациентки наступила анафилактическая реакция. Эксперты говорят, что от этого никто не застрахован — шок может быть у каждого и в любой момент жизни.  Однако,  после остановки сердца анестезиолог и второй акушер пытались произвести реанимационные действия руками, и только на 12-й минуте после остановки сердца, вспомнили про дефибриллятор, которым в роддоме пользуются очень редко.Эксперты отмечают, что дефибриллятор должен применяться уже на четвертой минуте после остановки сердца. Однако, в вину врачам мы это не вменяем, потому что причинно-следственная связь между этим фактом и последующей смертью женщины — не установлена, - поясняет Сергей Павлов. - заметим, что все это время врач, ведущий операцию ждет и ничего не делает. Ребенок находится внутри женщины, у которой сердце не качает кровь, а значит кислород не поступает в легкие ребенка. Только после того, как сердце снова «завелось», а это уже 13-я минута после остановки, акушер-гинеколог производит разрез и достает ребенка, у которого уже развилась гипоксия. Он уже мертв. - рассказывает о последовательности действий медиков следователь Павлов.В своем заключении эксперты говорят о том, что вторая ошибка врача-акушера заключалась в бездействии во время реанимации пациентки. То есть, по их мнению, при остановке сердца у матери, извлечение ребенка должно производиться одновременно с реанимационными действиями. Ведь на эту процедуру у опытного врача должно уходить не больше 3 минут. Эта практика одновременного спасения матери и ребенка должна быть отработана у оперирующих врачей.Как описывает следователь, дальше события развивались по худшему сценарию. После разреза У Татьяне удалили матку, кровь не остановить не удалось и она умерла от ее потери.По мнению экспертов, врач приняла два неверных решения: провести операцию, необходимость которой была сомнительна и не сделала самого кесарева в то время, когда сердце роженицы остановилось и производились реанимационные действия. Таким образом, в результате расследования врачу-акушеру  предъявлено обвинение  в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 109 УК РФ, то есть причинении смерти по неосторожности двум людям: Татьяне Павловой и ее сыну, - резюмирует следователь по особо важным делам Сергей Павлов. Дело передано в Новгородский районный суд. Если врача признают виновной, то ее могут наказать ограничением свободы на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового. Не смотря на заключение экспертов, главный акушер-гинеколог Новгородской области Валерий Мишекурин от своих слов о невиновности коллеги не отступился.- Мне понятно горе родственников, но я видел как после операции хирург, ее проводившая, плакала в голос, она тоже переживала это горе, как свое, - произнес он во время телефонного разговора с нашим журналистом.(Редакция не называет имя врача-акушера обвиняемого, в связи с тем, что ее вина еще не доказана в суде и она продолжает профессиональную деятельность в новгородском роддоме)