«Каждый день я живу мыслью, что встреча с сыном может оказаться последней»

Судьба нанесла Наталье череду страшных ударов, и все, что у нее осталось, – сын Сергей, который сейчас находится на волосок от смерти ОТ АВТОРА: на днях в редакцию «Хронометра» позвонила женщина, представилась Натальей ПОЗДНЯКОВОЙ, и рассказала, что её единственный родной человек – сын Сергей - тяжело болен и уже год скитается по больницам. Мы договорились встретиться у нее дома - в поселке Андреево Судогодского района.   Наталью я узнала сразу: темная одежда, волосы собраны в тугой пучок, на лице виднелись следы бессонной ночи. И таких ночей, как рассказала женщина, у нее было много. - Последний год, как Сережка у меня заболел, я толком не сплю, - начала разговор собеседница. – Переживаю постоянно, как он там. При нем, конечно, стараюсь держаться, подбадриваю. И так видимся раз в месяц, не на слезы же это время тратить. Каждый день живу мыслью, что скоро его увижу, и страхом, что встречи может оказаться последней. Первое, что бросилось в глаза, когда мы вошли в квартиру, фотографии мальчика с широкой улыбкой на лице, рядом – самодельная открытка, а еще – снимок того же мальчишки, обнимающего седовласую женщину. - Это Сережа, мой сынок, - пояснила Наталья. – А это моя мама. Ее уже нет с нами много лет, но до сих пор тяжело. Сережа ее очень любил. Как ее не стало, в жизни все наперекосяк пошло. Мы с ней и с моим старшим братом еще до рождения сына жили в Москве. Я же, знаете, коренная москвичка. Когда мне было 19 лет, познакомилась с папой Сережи, Григорием. Влюбилась по уши! Он стал с нами жить. Все девчонки -ровесницы хотели учиться, карьеру строить. А я хотела поскорее замуж выйти, чтобы ребеночка родить. Б еременность протекала без осложнений. Только во время родов что-то пошло не так. - Помню, что надо мной врачи склонились, суетились что-то, а когда я увидели своего Сережу, я закрыла глаза от испуга – он был весь фиолетовый и не плакал! Малыш, сказали врачи, у меня внутри задохнулся! Меня медсестра по щекам начала ладонью бить, чтобы я сознание не теряла, говорила: «Держись, откачаем!». И действительно, через несколько минут Сереженька закричал. Только папа к ребенку с каждым днем относился все холоднее и холоднее, он же заметил, что с сыном что-то не так. - Гриша как-то спросил: «Почему Сережка в полгода головку не держит? Другие дети в его возрасте уже ползают, звуки издают». Мы забили тревогу. После череды обследований специалисты заявили: «У вашего сына задержка психоречевого развития». - Врач сказал, что это из-за того, что он у меня мертвым родился. Четыре минуты кислород в мозг не поступал, и часть клеток погибло. По врачам мы сына с мамой таскали. А его папа просто в один день собрал вещи и ушел – не выдержал такой ответственности, - вспоминала собеседница. – Когда мне сказали диагноз, я не испытала шока. Но когда мне врач предложил оставить его, мол, куда вам больной ребенок, вы молодая, еще нарожаете, я даже слушать не стала. Взяла сына и ушла домой. Наталья устроилась на работу, а мама стала помогать нянчить маленького Сережу. Но любую свободную минутку, по словам женщины, она посвящала ребенку. - Я была, можно сказать, добытчиком в семье, зарабатывала деньги, - рассказала Наталья. - Старалась, чтобы он был одет не хуже других, хорошо кушал. А вечера после работы и выходные посвящала сыну: занималась с ним, разговаривала, разминала ручки и ножки, гуляла на свежем воздухе. В год и два месяца он ходить начал, а в три года заговорил. Чтобы подготовить сына к школе, Наталья наняла педагога. К первому классу Сережа уже умел читать и писать. Когда ему исполнилось семь – пошел во вспомогательную школу. - Он у меня на четверки-пятерки стал учиться, любимцем всего класса был – добрый, отзывчивый, шутил постоянно. Тогда, вспоминала собеседница, брат стал сильно выпивать, да так, что молодой маме приходилось запираться в комнате с сыном. - И двери вышибал, и вещи детские из дома уносил, чтобы выпивку купить, даже с топором на нас бросался. В итоге, поговорили с мамой и решили продать жилплощадь в столице. Купили две квартиры – одну брату в Дмитровском районе, сами в Ногинск переехали. Уже в Ногинске Наталья познакомилась с Валерой – работящим мужчиной, который стал для нее отдушиной и помощником, а Сереже заменил отца. Только мама женщины его невзлюбила, мол, деревенский, неотесанный. А вот Наталья в нем души не чаяла. За него женщина вышла замуж. Было это в 2006 году. - Он для меня был всем. И по дому помогал, и подарки дарил, и внимание уделял. Только мама все продолжала бубнить. В итоге, добилась она своего: убедила развестись, чтобы субсидию на жилплощадь получить. У Валеры доходы были не маленькие, и с ними получить ее не было возможным. После этого чувства стали прохладнее… Новый тяжелый удар судьба нанесла совсем скоро – умерла мать Натальи. После смерти бабушки Сергея словно подменили: он стал сбегать из дома, пропадать на несколько дней. После одной из таких «прогулок» он начал кашлять, сначала подумали, что это обычная простуда, но кашель возвращался вновь и вновь. Чтобы как-то переменить обстановку, в 2011 году Наталья решила переехать в поселок Андреево, но найти достойный заработок здесь не удалось, женщина устроилась работать в Москве. - Я ездила вахтами: две недели там, потом столько же домой, - вспоминала женщина. – Сережа в это время за квартирой следил – прибирался, готовил. Он у меня самостоятельный. Однажды я приехала, а он лежит на кровати и говорит: «Мамочка, вызови «скорую», мне дышать тяжело». Врач осмотрела его и говорит, что одно легкое не работает, нужно утром ехать в больницу. Чуть свет, мы поехали в Судогодскую ЦРБ, в Андреевской больнице терапевта тогда не было. Почему – не знаю. Без направления нас не приняли, хотя у нас электронный полис с собой был, и температура – за 39! На следующий день приехали снова, чтобы попасть к заму главного врача. Она посмотрела сына, отправила на анализы и флюорографию. Так снимок, как подумала девушка, что его делала, не получился сначала. Сделали новый – то же самое. На нем – огромное темное пятно с правой стороны. Врач поставил диагноз – правосторонняя пневмония, потом положили в стационар. Только сыну не легчало. Я покупала растворы для капельниц, таблетки - все, что медики говорили. Сережу госпитализировали. Через две недели, когда Наталья была дома, разжался звонок в дверь – на пороге в спортивном костюме и футболке стоял Сергей. - Его выписали, представляете! На улице – поздняя осень, а он в чем был, в том 15 километров шел пешком домой. Он у меня такой, сказали, иди – он и пойдет. Добрый, отзывчивый, послушный, да еще и с особенностями развития. На телефоне у него деньги кончились, из больницы мне о выписке не сообщили, а дома у нас городского телефона нет, чтобы Сережа сам набрал. Да и поздно было, может, будить не хотел. Выписку ему тоже не дали. Утром мы поехали в Судогодскую ЦРБ, чтобы ее забрать. Врача на месте не было. Только дали рекомендации пить грудной сбор и отхаркивающее, сдать анализы и обратиться к фтизиатру. К этому специалисту мы пошли в Судогодскую больницу. Оттуда направили на анализы и с ними - в Областную клиническую к торакальному хирургу. Там же мне сообщили, что диагноз определили не верно, и лечение тоже было не то! У сына было не воспаление легких, а туберкулез и правосторонний плеврит! И ухудшение было из-за того, что время было упущено. Потом - снова анализы, чтобы положить сына в больницу. Совсем скоро Поздняковым пришлось экстренно обратиться к хирургу - у Сергея скопилась жидкость в легких, мальчик начал задыхаться. - В областной больнице её откачали, и Сережу госпитализировали. И так, по больницам, уже год. С октября до середины февраля лежал в ОКБ, откуда его попросту выписали и направили в психиатрическую больницу на Содышке, в спецотделении для легочных больных, ведь мой мальчик стоит на учете, врачи сказали, что там ему будет лучше. Выбора у нас не было, потому что без врачебной помощи он бы просто умер. И сейчас я живу в постоянном страхе и ожидании. Ему нужно сделать операцию, а во Владимире, по словам врачей, ее сделать не могут, а без нее улучшения можно не ждать - Наталья заплакала. – Знаете, сынок мне постоянно говорит: «Мамочка, я не хочу умирать». А я боюсь, что потеряю единственного родного человека. Ольга МАКАРОВА, Судогодский район