Тюменскому композитору выпал шанс покорить небо, но жена охладила его пыл

То, что для простых людей обычно представляет тайну, а именно – закулисье городских праздников, приоткрыл композитор и эстрадный исполнитель из Тюмени Валерий СЕРЕБРЕННИКОВ.

Он прислал свои воспоминания...

«Шло заседание комиссии перед празднованием Дня города. Одним из ярких моментов предполагался полет парашютистов и приземление их в центре стадиона перед сценой. В момент приземления, по замыслу организаторов, на сцене должен появиться я с песней Александры Пахмутовой, где первые строчки звучат так: «Обнимая небо...»

Думали, как интересней подать номер, и вдруг кто-то из крепких ребят-парашютистов предложил:

– А что, если товарищ певец начнет свою песню прямо с полета?

– Каким образом? – удивились все и посмотрели на говорившего.

Вместо ответа он спросил у меня:

– Ты будешь петь в радиомикрофон?

– Думаю, да.

– Надо обязательно в радио, тогда все получится! – парень азартно потирал руки. – Мы полетим вместе. Я зацеплю его на «кенгуру». И когда  будем подлетать к земле, еще в воздухе, он начнет песню.

В тишине все посмотрели на меня.

Во мне вдруг проснулся азарт и давнее желание испытать себя. В мыслях я уже парил над многотысячным стадионом. Слабое дуновение  включенного кондиционера стало казаться мне свистящим ветром большой высоты. Я согласился.

Хотя руководитель проекта, управляющий делами Тюменской городской администрации Вячеслав Медведев, скептически отнесся к предложению, но и не отрицал возможности такого действия.

Дома в красках я стал расписывать предстоящий полет, надеясь встретить моральную поддержку. Ведь моя жена Ирина (царство ей небесное!) тоже была человеком творческим. Она писала стихи, хотя и не причисляла себя к когорте поэтесс. Писала по настроению и откликалась на мои предложения только тогда, когда уже понимала, что отступать нельзя, у мужа песни не будет!

Так случалось со многими произведениями, например, с «Робертино».  Припев уже был, я написал его давно, а куплета не было. Обратился к Ирине. У неё настроение появилось очень быстро: были написаны стихи куплетов, которые   в одночасье дали и мелодию.

Бывало и такое, когда я не мог уловить настроение стиха. Читаю, верчу листок в руках и недоумеваю, как на это писать мелодию. Так было с песней «Город родной». Я положил листок с Ириниными стихами в папку и забыл на два года. В один прекрасный день, заново читая текст, осознал: это же готовая песня!

Песню ту полюбили. И я рад, что до исполнителей она доходит быстрее, чем когда-то до меня дошел ее текст.

Здравствуй,  город родной!

По твоим иду улицам.

Я как прежде с тобой,
Вихрем прошлое кружится…

Город детства,

цветов, листопадов

и первых вьюг.

Что забыть был готов,

город вновь возвратил мне вдруг.

...Вот и в тот раз, накануне Дня города, я не сомневался в одобрении нашей потрясающей идеи женщиной, которая меня так хорошо понимала. Но мой словесный затяжной прыжок жена прервала вопросом:

– У тебя что, нет сына? Стоит ли рисковать жизнью?

Этой  репликой супруга наложила вето на мой полет...

Наступил праздничный день. Парашютисты один за другим мягко приземлялись в очерченный круг, а я, несостоявшийся романтик, «обнимал небо» как обычно, стоя на сцене. Взглядом встречая приземлявшихся и провожая улетающий самолет. Небо все равно манило меня...

Через  несколько лет, перебирая домашний архив, я наткнулся на небольшой листок. Это было свидетельство аэроклуба о том, что мой сын совершил тренировочный прыжок с парашютом типа Д-6 с высоты 1000 метров на «отлично». Вот так, никому ничего не сказав, он самостоятельно поехал в аэроклуб и совершил прыжок. Без хвастовства, без лишних слов. «Обнял» небо за меня».