Елка мертвецов и страшный Дед Карачун: чем был Новый год для наших предков-славян
«праздник детства» – такими эпитетами награждают его россияне. При этом никто даже не догадывается о мрачной и жутковатой истории происхождения праздника и его атрибутов.
Главным из атрибутов Нового года, конечно же, считается ёлка, богато украшенная гирляндами и игрушками. Традиция украшать вечнозеленое дерево пришла к нам из языческих времен. Всё современное празднование Нового Года подозрительно напоминает древнеславянский праздник Коляда. После принятия на Руси христианства языческий обычай сильно видоизменился и в итоге превратился в Святки – очень почитаемый период от кануна Рождества до Крещения. Но так было не всегда.
Новый год язычники тоже праздновали не как сейчас, а весной, в марте: именно тогда заканчивается зима, пробуждается природа – это повод для нового отсчета времени. Предки пекли блины и жгли чучело богини смерти и зимы Морены. Сейчас отголосок тех давних традиций остался в празднике Масленицы. А вот в декабре, 22 числа, в день солнцеворота, отмечалась Коляда. Это очень мрачный праздник, да и день мрачный – самый короткий в году, когда солнце заходит особенно рано, и начинается самая длинная ночь.
Звезду на ёлке, которую сейчас интерпретируют как рождественскую, Вифлеемскую, на самом деле этнографы соотносят с атрибутом бога Коляды – ее в праздник носили на палке, и олицетворяла она новое Солнце, родившееся после солнцеворота.
Самым пугающим, пожалуй, является происхождение гирлянд и новогодних игрушек. Наши предки считали вечнозеленое дерево символом жизни – ведь оно, в отличие от других, зеленеет круглый год. И ему приносили в праздник нового года жертвы во имя вечного обновления природы. Причем порой – человеческие.
Сохранилось очень мало данных из той дописьменной эпохи, но все же этнографы по крупицам восстановили регламент пугающего обряда. Этот обычай бытовал у древних славян, германцев, кельтов и был запредельно жестоким. Животное (а в особо торжественных случаях - человека) привязывали к самой старой и большой ели, какая есть в округе. Затем жертву убивали, часто – медленно, с мучениями: считалось, что такая смерть наиболее угодна кровавым языческим богам. Затем тело потрошили и извлекали из него внутренности: кишки, сердце, почки и прочую требуху. Всё это торжественно развешивалось на еловых ветвях. Некоторые исследователи считают, что сердце и прочие внутренние органы жертвы стали прототипами елочных игрушек, а кишки – новогодних гирлянд…
Постепенно праздник трансформировался и становился менее кровавым. Жертву стали просто привязывать в лесу к ёлке и оставляли замерзать. Обычно ее роль играло какое-то домашнее животное – коза, овца, а в исключительных случаях, когда духов просили о чём-то очень важном, им приносили в жертву непорочную девушку. Современные люди, когда смотрят по телевизору киносказку «Морозко», даже не догадываются, что в ее основу лёг столь страшный ритуал.
С приходом христианства человеческие жертвоприношения были строго запрещены. Языческий праздник ушел в подполье и, самое главное, утратил издревле присущую ему жестокость. Внутренности людей и животных заменили мирными подарками духам: пряниками, яблоками, деревянными и соломенными игрушками, свистульками.
И тем не менее крестьяне еще долго верили, что в дереве живут духи. Ёлка, древо жизни и смерти, считалась у них растением мёртвых, порталом в загробный мир. Дары предназначались миру мёртвых и духам предков.
Здесь же прослеживается четкая взаимосвязь новогоднего дерева с обычаями похорон. Как известно, дорогу, где несут гроб, устилают еловым лапником. Смысл все тот же: ель – дерево жизни и смерти. Ее ветки отпугивают вредоносных духов, пришедших с того света, охраняют оставшихся в живых от их воздействия. А неупокоенную душу колючие иголки не пустят обратно в дом, если она решит вернуться с кладбища и навредить живым.
С той же целью рекомендовалось после похорон сжечь лапник или обложить им свежую могилу – чтобы покойник не возвращался с того света в виде призрака.
До сих пор запрещается на похоронах наступать на разбросанные ветки. Существует примета, что тот, кто нарушит этот запрет, вскоре и сам отправится по той же дорожке, то есть на кладбище. Вот такой вот новогодний символ – древо мёртвых.
Хоровод вокруг ёлки тоже водят не случайно – это древнее магическое действо, объединяющее мир живых с миром мертвых, с вечностью. Хоровод символически изображает неумолимый бег времени, движение солнца. Эзотерики утверждают, что хороводы, если их водить правильно, меняют энергетику места, где происходит действо. Сцепленные руки – это тот же жест, как, например, на спиритических сеансах. Люди соединяют свою энергию, чтобы открыть портал – всё туда же, в мир мертвых.
Новогодние костюмы зайцев и фей, в которые сейчас принято наряжать детишек, ведут свое начало от пугающего обряда устрашения нечисти. Ведь в новогоднюю ночь она тоже не прочь погреться у праздничного огонька и пристроиться к уставленному яствами столу. Чтобы не допустить такого безобразия, предки выворачивали тулупы мехом наружу и напяливали страшные маски. Мол, место занято!
Был в языческой традиции и свой аналог Деда Мороза – тоже дед. Он являлся непременным участником колядования, ходил с толпой ряженых по домам, а при себе имел мешок, куда собирал все, что дадут в подарок. Имя у этого деда было Карачун, и он олицетворял собой отнюдь не благостного святого, а злого духа смерти. По преданиям, Карачун в новый год ходил от порога к порогу и требовал кровавой жертвы.
В наследство от злобного Карачуна доброму Деду Морозу достался красный мешок, и цвет этот тоже не случаен. Да, древние верили, что новогодний мешок пропитан кровью – ведь Карачун засовывал в него похищенных детей, нередко сначала убивая их.
Уже в ХХ веке у Деда Мороза появилась внучка Снегурочка – благодаря пьесе великого русского драматурга Александра Островского. Вроде бы, в языческой древности такой спутницы у него не было. Но это только на первый взгляд. Некоторые исследователи отождествляют нежную Снегурочку со страшной Мораной – древнеславянской богиней зимы, ночи и смерти. Она считалась женой духа холода Колотуна, который тоже очень сильно напоминает нашего Деда, только с отрицательной харизмой. Не даром некоторые тюркские народы уже в наше время в шутку называют Мороза, который стал общенациональным символом нового года в России, – Колотун-Ага. «Ага» означает «старик» или «дед». Еще один забавный этимологический выверт: в Сети можно встретить конспирологов, которые с пеной у рта будут доказывать, что имя Дед Мороз происходит от существительных «dead» (англ. «мёртвый») и «mort» (фр. «смерть»).
Колядование – тоже не столь невинный обычай, как может показаться. Ведь, если дому, в котором их щедро одарили, незваные гости желали всяческого благополучия, то на скупцов, что пожадничали на угощение и мелкие монетки, визитёры накликали всяческие беды вплоть до болезней и смерти. А поскольку в новогоднюю пору злые духи крутятся рядом с людьми, никто не сомневался в том, что они выполнят все недобрые пожелания в точности.
Конечно же, в главный зимний праздник предки старались накрыть стол как можно богаче и обильнее. Тут тоже все еще сильны были языческие представления: ведь за стол приходят духи предков, значит, мертвецов нужно накормить как следует. А то еще, неровен час, человечинки возжаждут…
Такие пирушки назвались тризнами – точно так же, как и поминальные обеды. Чтобы зазвать родимых духов на пиршество, на подоконник водружали миску со сладкой кутьей – специальное блюдо из творога с изюмом. Именно такую, которую чуть позже начали готовить для поминок. Опять похоронные традиции причудливо переплетаются с новогодними.
Получается, в самом любимом нашем празднике почти нет символов и персонажей, которые бы не вели свое начало от темных и страшных представлений древних людей о мире мертвых. И как прекрасно, что время превратило их в добрые и светлые образы. Это и есть самое настоящее новогоднее чудо!
По материалам livelib.ru и inpearls.ru
Фото - piqsels.com
