«Для убийцы сына я ждал высшую меру, но прокурор... находил все новые и новые смягчающие обстоятельства»

Сосуживца, забившего саратовского солдата до смерти осудили на семь лет, признав больным олигофренией в стадии легкой дебильностиОТ АВТОРА: с постоянным читатетелем «Саратовского Арбата» 85-летним Александром Менщиковым я знакома уже несколько лет. Александр Михайлович часто приходит в редакцию — не только за очередным номером газеты, но и просто пообщаться — где-то пожурить, где-то похвалить за тот или иной материал. Когда несколько дней назад он появился на пороге редакции, выглядел он не как обычно. В глазах его — печаль и боль.- Александр Михайлович, у вас все в порядке? - осторожно спрашиваю гостя. - Да, да, все нормально. Не беспокойтесь. Просто шел к вам и песню услышал... «Ах, мама-маменька, я уже не маленький! Ах, мама-маменька, мне много лет!» Для меня это особенная песня, - ответил Александр Михайлович. - А что в ней особенного?, - не унималась я. - Когда слышу ее, вспоминаю своего сына - Александра... 28 лет назад его убили... , - тихо ответил мне пенсионер.  Рассказ Александра Менщикова прозвучал как отцовская исповедь. - Шел 1986-й год. Нашему с супругой Валерией сыну Саше -18 лет, - начал свой рассказ Александр Михайлович. - Его ждет «осенний призыв» в армию. 21 ноября мы простились с ним у военкомата. А 23 ноября он уже уехал в Читу. Дальнейшая судьба Саши - в его письмах. Их немного. - Сын писал о том, что попал в строй часть, потом — что учится в учебном комбинате на монтажника, что принял присягу, что его и сослуживцев распределили по частям, - вспоминает мой собеседник. - И вот - последнее письмо, которое мы получили 16 января 1987 года: «...милая, любимая, хорошая мамочка, как я хочу домой... Я протерплю... И мы встретимся... Мама, ты извини меня за все, что я сделал плохого. Как я сейчас ругаю себя за всю причиненную тебе боль». Валя - в истерике: «Я сердцем чувствую, что он прощается со мной!!!» А через несколько дней, 26 января, Александра Менщикова неожиданно вызвали в военкомат. - Там мне сказали, что надо срочно выезжать в Читу. Что Саша - в реанимации. Мчусь в аэропорт, покупаю билет. И вот я в Чите. Устраиваюсь в гостиницу и бегу в госпиталь. Сын в тяжелейшем состоянии. 4 февраля Саша умер, так и не придя в созниние, - Александр Михайлович замолкает борясь с комком в горле. Всю ночь в гостинице безутешный отец не находит себе места, а едва рассвело — отправляется в прокуратуру. Начинается следствие. Уже на суде Александр Михайлович узнает, что его сына жестоко избил сослуживец — Джамбулов. Сердце отца сжималось от боли, когда зачитывали те зверства, через которые пришлось пройти его сыну: «Джамбулов нанес Менщикову... удары кулаком... в челюсть, в виски, в грудь... потом в лицо... снова наносил удары, от которых потерпевший падал на землю... наносил удары ногой в различные части головы...» 22 января у Саши отказали ноги, парня без сознания срочно доставили в госпиталь. - На суде для убийцы сына я ждал высшую меру, но прокурор... находил все новые и новые смягчающие обстоятельства - он «активный общественник»... рос в неблагополучной семье, болен олигофренией в стадии легкой дебильности... , - вздыхает Александр Михайлович. - Дали ему семь лет. Столь маленький срок прокурор объяснил мне так: «Ваш сын жил некоторое время!» Такую логику я не понимаю! Обо всем пишу гневную жалобу в Военный Трибунал Забайкальского военного округа. Возвращаюсь в Саратов - встречать тело сына. И здесь, уже, получаю обескураживающий меня ответ: «Военный Трибунал  Забайкальского военного округа оставил Вашу жалобу без удовлетворения»... Сашу хоронили 20 февраля 1987 года. Воинские почести были скупы и стандартны: группа конвоя, салют над могилой, обошлись без музыки. Казенная надпись на обелиске: «Погиб при исполнени воинского долга». - Валерия блуждающими глазами смотрела на происходящее и только в автобусе, как бы очнувшись, затряслась и захлебнулась рыданиями, - рассказывает Александр Михайлович. - Мое сердце сжалось от боли. Я шепчу ей: «Валя, успокойся! Будет у нас еще сын!» Но она, в ответ, так застонала, что я вздрогнул: «Нет, родной мой! Не будет! Я не могу больше рожать! Я — устарела!!» Я застыл в ужасе: ей шел 53-й год - и что? Все?!... В моем мозгу рождаются и гаснут воспоминания о нашем прошлом: 1956-й год. Первый год совместной жизни! Супружеские дни и ночи — жаркие и озорные! Не заметили, как пролетело лето и пришел декабрь... Я вижу ликующие лицо Валерии в окне роддома: у нас сын, первенец - Игорь! Мы радуемся, как дети! И мы наивны, как дети. И вот - жестокая расплата за нашу беспечность: сын — простужен!Лечение, скитание по больницам. Валерия даже слышать не хотела о втором ребенке. Но потом все улеглось, Игорь поправился. И в июне 1968 года в семье рождается второй сын — Саша. - Валя носилась с ним, как с куклой, - улыбается мой собеседник. - И вот незаметно настала школьная пора. Учеба давалась трудно. Валя с горечью слушала упреки учителей. Наконец, мы решили: надо наказывать! Уложили Сашу на диван. «Снимай штаны!», - сердито приказал я, взяв в руки ремень. Саша, молча, снял штанишки, но... под ними были вторые! А там и третьи! Подготовился , шельма! Мы смеялись. Он — тоже. Но был случай похуже.  Теща жила в нашем же подъезде. Саша любил к ней бегать в гости. И вот однажды теща ошарашила: «Сашка украл у меня деньги!» Мы с женой в растерянности. Я отшлепал сына, приговаривая: «Ты - мой сын! И ты вор?» Он плакал: «Нет, папа! Нет! Я — не воровал!» А через пару дней теща призналась: «Ерунда! Он где-то у меня подобрал 20 копеек». Я - озверел! Я готов был разорвать «любимую» бабушку! Радости и огорчений на семью выпало не мало. Но Александр Михайлович с супругой все терпеливо переживали. Но даже в самом страшном сне не могли представить, что будут  хоронить младшего сына, едва он перешагнет свое 18-летие. - После похорон Саши, мы все заботы посвятили Игорю, - делится Александр Михайлович. - Он получил высшее образование, женился. У него сын, внучка. Игорь - кандидат технических наук, доцент, преподает в двух ВУЗах. Имеет11 патентов на изобретения. Работает над докторской диссертацией... Наша с женой гордость. Несколько лет назад Александр Михайлович овдовел. - Валя умерла от разрыва сердца, - смахивая с глаз слезу говорит Менщиков. - Она прожила 78 лет, полных любви и страданий...А в конце нашего разговора Александр Михайлович прочел вот этот стих, и попросил его напечатать: Я лишних слов на ветер — не хочу бросатьИ упрекать свою Судьбу слезами я не буду!Зачем упреками мне сердце надрывать?Пусть сны заменят явь!... И пусть они подобны будут чуду!Мария ЛАПКОВСКАЯ,г. Саратов