Побег от зависимости

От автора: об истории 41-летнего Дмитрия Яковлева я узнала от его близкой подруги Полины, с которой я познакомилась на прошлом месте работы. Полина почти единственный человек, с которым общается Дмитрий. Из-за наркотической зависимости мужчина навсегда потерял своих родных и близких. Несмотря на то что он почти 10 лет "в завязке", Дмитрий не может преодолеть чувство стыда и навестить любимых.Я давно хотела написать о Дмитрии, но с ним почти невозможно связаться. Мужчина безвыездно живет в одном из маленьких сел в Клявлинском районе. Интернета там нет, мужчина отказался от сотового телефона и даже от автомобиля, к которым когда-то питал сильные чувства. Единственным связующим звеном с прошлым миром служит наша общая знакомая Полина, через которую я получила согласие приехать в гости к Дмитрию и опубликовать его историю.- Я не скрываю, как жил, в кого тогда превратился. Вы понимаете, что многие моменты из той жизни настолько мерзки, что у меня язык не повернется их рассказать. Я просто хочу, чтобы мои родные знали, что я жив, почти здоров, в своем уме и что за эти 10 лет не было и дня, чтобы я не раскаивался, - первое, что сказал мне Дмитрий, когда после 4-часовой езды я вместе с Полиной прибыла к его дому. Мужчина встретил нас вместе со своей любимицей - собакой по кличке Кнопка, которая сама пришла в его дом, когда мужчина переживал первые дни "ломки".Село, в котором живет Дмитрий, состоит всего из пары десятков частных деревянных домов, многие из которых уже давно заброшены. Дмитрий живет в одном из самых ухоженных. Хотя, по его словам, когда он сюда приехал, от дома был только старый сруб и провалившаяся крыша.Роковую ошибку, из-за которой жизнь Дмитрия разделилась на до и после, он совершил в конце 90-х годов.- Мне было 24 года, я был женат, - начал свой рассказ Дмитрий. - Я тогда два года, как жил в Тольятти. С работой всегда ладилось. Я обладал таким характером - за что ни возьмусь, все в руках спорится, но я мечтал о своем деле. Большую часть свободного времени проводил в одной из автомастерских города. Это было и подработкой, и хобби. Любил возиться с машинами, нравился их механический мир. Приятель - один из работников этой монтажки предложил мне вложить деньги и открыть свою мастерскую. И я буквально "заболел" этой идеей.Супруга Дмитрия уговаривала мужа не рисковать. К тому моменту у семьи был небольшой капитал, который они копили для будущего ребенка. На реализацию мечты Дмитрий вложил все деньги, продал все, что имел, кроме квартиры. А через год его бизнес прогорел.- Нас просто "задушили" конкуренты. Потерпеть крах для меня значило лишиться уверенности в себе. Тогда-то я и "подсел". Наверное, хотел забыться, было стыдно перед женой и родителями, что поставил все на кон и проиграл.Через полгода Дмитрий уже не вылезал из того же автосервиса, только уже по другой причине. А вернувшись после очередного наркотического загула, он узнал от жены, что она беременна.- Страстная мечта быть отцом к тому моменту во мне уже умерла. Отношения с женой были на грани развода, она знала, где я пропадаю. Думала, что эта весть вернет меня в колею, но ошиблась. Я никак не отреагировал на новость. Как бы там ни было, она стала готовиться стать матерью, а меня все чаще мучили кошмары, что она родит на свет чудовище. Сны ли это были, или галлюцинации, сложно сказать. Я даже не расстроился, когда узнал, что на третьем месяце супруга попала в больницу с выкидышем. Даже не приехал ее навестить...В 2002 году жена Дмитрия подала на развод, в том же году мужчина в первый раз попал в больницу с передозировкой.- Меня вытащили из подвала дома во дворе, где я родился, где жила моя мама. Я провалялся там больше суток. Нашел меня жилец дома, мой крестный на руках вынес оттуда. Он же вытащил из моего рта ввалившийся язык. Мама была там же, видела, как меня пронесли - грязного и вонючего, пока находился в лимбатическом сне, ходил под себя. Из больницы я вышел с диагнозом "почечная недостаточность" и первым делом пошел за новой дозой.За четыре года Дмитрий около 10 раз оказывался на больничной койке. Двери родственников и друзей были перед ним закрыты. В свой дом его не пускала и мать, к которой он пришел в последнюю очередь, требуя отдать телевизор и музыкальный центр, который он покупал на свои деньги.- Из авторемонта нас всех выгнали, крыша над головой мне не нужна была. Летом я жил на улице, когда становилось холодно - в притоне. Найти дозу тогда было без труда, всегда знал, где могут поделиться. Это как собачий нюх, я в принципе и превратился за эти годы в собаку. Народ вокруг меня умирал, я был рядом, когда они уходили. Порой мы даже не замечали, что сутками сидим вместе с трупом.После очередной передозировки, от который Дмитрий на два дня впал в кому, мать забрала его к себе. Когда он пришел в себя, женщина сказала, что он едет лечиться.- Три недели я был чистым, мама собрала вещи, сама купила мне билеты до Москвы и дала немного денег на проезд до клиники. Мы попрощались около вокзала, она уехала, а я сдал билеты, выкинул сумку и вернулся за старое.За свой "стаж" Дмитрий дважды лечился, но результата это не принесло.- Последний раз я попал в реабилитационный центр, когда чуть не загнулся из-за раздувшейся печени. Лежа в больнице, я твердо решил, что надо завязывать. Но не здесь, не в городе, не так близко от того, что стало моим смыслом жизни.Давний друг Дмитрия, с кем он еще не потерял общение, предложил ему пожить на краю области в пустующем доме, который раньше принадлежал его деду. Перед отъездом, в 2006 году, Дмитрий зашел к матери попрощаться.- Мама впустила меня молча, выслушала, покачала головой и обняла. Уходя я заметил, что она сняла со стены все мои фотографии. Она навсегда меня отпустила, и из своего сердца тоже.В деревню Дмитрий приехал вечером в конце мая.- С собой у меня было теплое одеяло, еда в пакетиках, наркотик на две дозы и ящик алкоголя, который должен был мне помочь бороться. Я разжег печь, постелил одеяло и несколько дней находился в аду...Через две недели Дмитрий впервые вышел на улицу, а соседи наконец-то увидели нового страшного поселенца.- Я не скрывал, почему переехал в село, да по мне было все видно. Я жил там тихо, только один раз еще в первый месяц моего добровольного заточения захотел угнать трактор и доехать до города, но он оказался брошенным и неисправным, - улыбнулся Дмитрий.Первым, кто познакомился с новым приезжим, оказалась собака Кнопка, которую так окрестили соседи Дмитрия.- Она еще щенком пришла к моему дому в первые дни переезда, часто скулила около двери, пока я внутри выворачивался наизнанку.В первые месяцы Дмитрий познакомился с Полиной, которая приезжала в село из Самары к свей маме.- Полина помогла устроиться в новом доме и до сих пор дает советы, что делать дальше.За 9 лет жизни в селе Дмитрий отстроил из подручных материалов небольшой дом и заново построил себя. Когда требуется помощь, он подрабатывает на поле, берется за любую подработку, если она не касается выездного характера. Деньги ему почти не нужны, разве что заплатить за электричество. Все необходимое Дмитрию дают небольшой огород, озеро и лес, который начинается за его домом. За это время он только дважды ездил в Самару - на похороны матери и для оформления наследства. Обе эти поездки он пережил с огромным трудом.- От воспоминаний о прошлом я снова будто грязью покрываюсь. Здесь я стал чистым. Всю тягу к наркотику заменял физическим трудом - много хожу, любуюсь видами, валю деревья, обтесываю, пилю, что-то строю. А как устану - иду на огород, к земле.Дома у Дмитрия действительно очень уютно, правда, из техники есть только радиоприемник и электробритва. От телевизора он тоже отказался. Дмитрий ведет здоровый образ жизни, абсолютно не употребляет спиртного. Правда, начал курить, уже два года пытается вырастить табак сорта остролист, но из-за холодного климата он плохо растет.- В Самаре у меня осталась бывшая жена, младшая сестренка, папа, который ушел из семьи, но мы никогда не прекращали общаться, и мой крестный отец. Перед всеми ними я страшно виноват. Упав на самое дно, я показал им, в кого превратился, и причинил им много боли. За эти годы я никого не искал, никто не искал встречи со мной. Я не буду вмешиваться в их жизнь и заставлять вспоминать старое. Просто хочу, чтобы они знали, что я жив, я еще здесь...