«Я лягу в гроб с письмами мужа»

ОТ АВТОРА: после выхода в «Мещерской стороне» № 36 10 сентября 2014 года статьи «Весточки из прошлого века», герой которой рассказал о письмах с фронта своего отца, в редакцию позвонила читательница Валентина МИСЮРЕВА. Она рассказала о том, что у нее тоже есть сокровище из прошлого – письма о любви ее покойного мужа. – Я уже очень старая, мне 80 лет, у меня 11 диагнозов на сердце, не знаю, насколько меня еще хватит, – вздохнула женщина. – Море писем, бумажных свидетельств самого нежного чувства, которые согревали меня всю жизнь, я зашью в подушечку и заберу с собой в иной мир, но все-таки хочу успеть рассказать о них молодежи, может, кто-то поймет, что такое настоящая любовь. В четверг, 11 сентября, я пришла к Валентине Сергеевне в гости.Мне открыла женщина почтенного возраста, высокая, сдержанная, интеллигентная, в скромном платье и черном платке. Валентина МИСЮРЕВА пригласила зайти в зал и на ходу объяснила, что к встрече не наряжалась, потому что недавно похоронила сына – скоро 40 дней. Я была озадачена и ожидала тяжелого разговора, но сразу к больной теме не стала переходить. Мы сели за стол, Валентина Сергеевна выложила целую кипу писем и фотографий.– Родом я из деревни Бахаровка Милославского района, – начала разговор Валентина МИСЮРЕВА. – У родителей, помимо меня, было еще две дочери. Жили дружно, неплохо, пока не началась война. Нам многое пришлось пережить. Отец ушел на фронт в 1941 году. Был разведчиком, по рассказам матери, приводил живых «языков», которые рассказывали важные сведения. С войны отец вернулся героем, но с ранением ноги. Несмотря на это, мы стали жить лучше. В 17 лет я заканчивала 8-й класс и мечтала о высшем образовании, штудировала книги, строила планы, а вечерами заряжалась на новый день танцами в клубе. Молодые люди из соседних деревень танцевали здесь вальс, краковяк. После танцев молодежь расходилась по домам, часто парни и девушки шли за руки, образовывались новые пары.Валентина Сергеевна призналась, что в то время была общительная, веселая, но общалась с юношами, как с подружками. Пока девушка смеялась и кружила то с одним парнем в вальсе, то с другим, у одного юноши из соседней деревни, который редко танцевал и часто скромно стоял возле стены, зрело сильное чувство к Валентине. Молодой человек, Николай Мисюрев, следил за каждым движением девушки, но стеснялся подойти к ней. И все же однажды набрался храбрости и пригласил Валентину на танец. – Кто бы мог подумать, что тот нерешительный парень станет моим мужем, – вспоминает моя собеседница. – Сначала я ничего не замечала, мне казалось, что мы просто танцуем. Но заканчивался один вальс, потом другой, а он меня не отпускал от себя и в завершение вечера предложил проводить до дома. Я согласилась. Когда мы пришли к дому, присели на скамейку. Николай хотел поближе ко мне подвинуться, я же отодвигалась. Мне казалось неприличным сокращать дистанцию. Так несколько раз я отсаживалась, а он, наоборот, приближался ко мне. Лавочка была не такая длинная, как мне бы хотелось. Я чуть не упала с нее, но меня спасли объятия Николая. Он посадил меня обратно на лавочку и сказал: «Я теперь никуда тебя не отпущу, давай встречаться». Я согласилась.Валентина Сергеевна рассказала, что Николай стал ухаживать за ней, дарил цветы, все время рисовал ее портреты. Оказалось, что ее ухажер очень талантлив, вскоре он поступил в художественное училище в Рязани. Молодые люди договорились писать друг другу письма, рассказывать новости. «Милая, голубушка моя», «друг ты мой любимый» называли они друг друга в этих посланиях. Вскоре нежное общение в письмах стало единственно возможным для двух влюбленных, потому что Николая забрали в армию на пять лет. Солдат-срочник попал в Морфлот. – Большая часть этих писем – это пять лет нашей переписки. За это время, несмотря на расстояние, нам пришлось пройти много испытаний, – рассказала Валентина МИСЮРЕВА. – Я была красивой девушкой, меня добивались многие парни, караулили на улице, даже зная, что у меня есть Николай, которого я жду из армии. Часто письма вскрывали, не отдавали, а об их содержании я порой узнавала от любопытных соседей. Люди завидовали, распускали сплетни, пытались нас поссорить. Чтобы избежать этого, Николай плотнее запечатывал их, присылал письма на адрес школы, в которой я училась. «Для ученицы 8-го класса Валентины Кожаровой от Николая». Такие письма не вскрывали, но Николай не мог сильно откровенничать. Письма были сухими, без нежных слов, и это вызывало мои слезы. Чтобы письма не попали в чужие руки, Коля стал высылать их на адрес районной больницы. По словам Валентины Сергеевны, письма до Николая тоже порой не доходили. Однажды фотографию Валентины случайно увидел командир корабля. Николай поспешно хотел спрятать ее в чемодан, но капитан велел показать.– Это моя девушка,– сказал бывалому моряку молодой срочник из Рязани. – Прекрасная девушка, пусть у меня эта фотография постоит на столе, – ответил капитан и забрал фото. Моряки, служившие с Николаем, поддевали. «Ты тут на палубе вкалываешь, а невеста твоя на столе перед капитаном красуется», – говорили они и тоже обещали писать Валентине письма. Некоторые даже осмелились это сделать. «Она вас отвергнет!» – уверенно отвечал Николай, но потом признался невесте, что в этот момент просто умирал от ревности.Молодой человек продолжал рисовать портреты невесты и не стеснялся отплясывать перед товарищами за каждое письмо своей возлюбленной. Потом он рассказывал ей, что видел: своей любовью он растрогал даже самого командира. Однажды тот застукал его за странным занятием: Николай разговаривал как будто сам с собой. «Привет, Валентина! – говорил трезвый, в своем уме молодой человек фотокарточке. – У меня все хорошо, я тебя люблю и, как только увижу, сразу женюсь». Оказалось, что влюбленные договорились каждый день, ровно в 10 вечера, где бы ни были, усаживаться за стол и рассказывать друг другу о своих делах. Николай не нарушал это обещание даже на службе. Увидев это, капитан в срочном порядке отправил морячка в отпуск.Валентина МИСЮРЕВА рассказала, что, приехав в Рязанскую область, Николай застал в ее доме очередного поклонника, разодетого, как жениха. Оказалось, что за несколько минут до его приезда она отвергла ухаживания этого щеголя, но тот, ничуть не смутившись, решил поговорить с ее отцом. Бывший разведчик заявил, что не может решить сердечный вопрос без согласия дочери и намекнул, что ее выбор уже сделан. «Вы опоздали, жених – это я!» – торжественно заявил, заходя в дом, Николай.Моя собеседница призналась, что целый месяц она чувствовала себя самой счастливой, но время прошло быстро. «Ждать тебе еще несколько лет, любимая. Только ты обязательно меня дождись», – сказал на прощание моряк и уехал. И опять была разлука, опять письма…– Я обещала ждать и ждала, – рассказала Валентина МИСЮРЕВА. – Занимала себя учебой. Поступила заочно в пединститут, работала библиотекарем, занималась общественной деятельностью, бралась за любую работу, а вечерами разговаривала с фотографией и плакала в подушку, чтобы никто не слышал. Прошло очередное лето, потом осень, наступила зима. Шел четвертый год службы Николая, и милого я могла увидеть только через год. Однажды зимой я сидела на работе и заполняла карточки, вдруг позвонили из администрации Милославского района и сказали, что срочно нужна лошадь – «привезти моряка». После этого известия мое сердце забилось чаще. Через несколько часов я услышала скрип телеги и выбежала на улицу. Мы бежали друг к другу по сугробам, и мне было совсем не холодно, хотя я выскочила без шубы. «Я приехал жениться на тебе!» – сказал он.По словам Валентины Сергеевны, вскоре они поженились, и их свадьбу запомнили как самое яркое событие в деревне. Матрос привез подарок капитана – ракеты, которые стреляли разноцветным фейерверком. – С тех пор еще много раз я ждала своего любимого: сначала – когда он дослуживал еще год, потом – когда нашел работу и зарабатывал на квартиру, но каждый раз его трогательные письма с признаниями в любви делали меня самой счастливой женщиной даже на расстоянии, – рассказывает Валентина МИСЮРЕВА. – Мы воспитали двух мальчишек, работали на одном заводе – общий стаж 100 лет! Наши дети родили нам внуков и даже правнуков. Мы были счастливы по-настоящему, и наше счастье определила в жизни наша неугасаемая любовь и дружба. Однако время неумолимо, и к нам пришли старость и болезни. Мой Николай боялся только одного – умереть раньше меня. А еще боялся, что у меня перестанут быть кудрявыми волосы, которые он так любил в молодости. Когда Коля заболел и лежал без движения, все время пытался меня поддержать, никогда не унывал и гладил меня по руке. Он гладил меня по руке даже за несколько минут до своей смерти… Муж Валентины Сергеевны умер от воспаления легких, а через год тяжелая болезнь забрала у нее старшего сына. – Я бы и сама ушла за ними, если бы не поддержка моего младшего сына и пачка писем от Николая… Дай вам бог такой любви, – пожелала мне Валентина МИСЮРЕВА.Вера ХОЛОДНАЯ, Рязань