Рубцов, Пикуль, Григорьев и Васильев снова встретились в древнем Пскове!
От автора: Николай Рубцов – мой любимый поэт. Ещё студентом я бегал по букинистическим магазинам Питера, скупая его альманахи и вбивая вычеркнутые цензурой строки... В родных для поэта Вологде, Тотьме и Николе пока не был, но оказалось, что мистическим образом живу через дом «с Рубцовым».
А спасибо за это надо сказать собкору «Советского спорта» и редактору «Вечернего Пскова» Виктору Васильеву. В 2001 году, в 30-ю годовщину гибели поэта, в Пскове на сайте автора «Взгляд из провинции» вышли зарисовки из 70-х «Осторожно, засЛанцы!». Появились они и на рубцовском сайте, а после безвременной кончины Виктора (23 октября 2001 года), уже и в моих родных «Новостях Пскова». Строки те о Рубцове стали откровением. Но осознание значимости пришло лишь
с годами. Судите сами...
Алоль. «У нас дыши!»
«…Божественный случай осенью 70-го подарил автору этих строк счастливый лотерейный билет: возможность вечер и ночь быть в обществе сразу трёх великих мастеров русской словесности. На берегах Великой, на кухне хрущёвской квартиры псковского поэта Игоря Григорьева оказия свела гостя из Вологды Николая Рубцова и соседа псковича – рижанина Пикуля. Ваш покорный слуга на той встрече был совершенно случайным участником, и по нахальству молодости ещё смел вставлять в разговор мэтров свои реплики. Простим ему это, и не о нём речь. По прошествии стольких лет, я думаю о том, главном. Что роднило двух поэтов и прозаика? Патриотизм! Сегодня это едва ли не ругательное определение. Может и потому так похабно живём?
«Стукну по карману – не звенит, // стукну по другому – не слыхать. // Если только буду знаменит, // то поеду в Ялту отдыхать»(1964 г. – О.К.).
Мы слушали на псковской кухоньке шутливое рубцовское, а Валентин Саввич всерьёз зазывал Николая Михайловича отдыхать непременно на Балтике. «Ты северный человек, Коля, чего тебе пятки греть в черноморской лужице? Не хочешь в Булдури, Дзинтари – езжай в Калининград, на Куршскую косу. Собирай днём янтарь, ночью – дыши морем и сосной…».
– У нас – дыши! Уж не томит жара, // и желтизною сентябрит из леса – //приходит стихотворная пора. // Да это всё тебе без интереса, – спорил с Пикулем и Игорь Николаевич, всем курортам предпочитающий Среднерусскую возвышенность – Валдай, Бежаницы, Алоль.
– Как, как? Алоль? – переспрашивал его Рубцов. – Какое звонкое название! И снова стихи, снова проза…»
К слову, увековечивший Алоль Николай Рубцов и знать не знал, что писатель Константин Паустовский был тоже в восторге от этого слова: «Да, здесь хорошо, - ответила женщина постарше. – Только наша Пустошка и в сравнение не идёт с Алолью. Вот там прелесть! Как доедете до Алоли, непременно остановитесь и поглядите»... Место с таким странным названием – Алоль – появилось внезапно. Машина пронеслась, чуть накренившись, по крутому повороту у самого края озера, и казалось, что она обязательно зачерпнёт темной озерной воды. Озеро подымалось к горизонту. Оно стояло как будто чуть набок, и в нём мимолётно отразилось множество багровой листвы, жёлтые стены камышей и гаснущий огонь заката. Круги от рыбьих всплесков превратили эти отражения в путаницу всех мыслимых красок северной осени. Всё это сверкнуло и ушло, чтобы снова начали открываться одна за другой суровые колоннады корабельных лесов с их вечереющей далью» (очерк «Ветер скорости», из путевого дневника, стр.121, 1961г).
Пользуемся ли мы с вами столь вкусными «Алоль-подарками» от Рубцова и Паустовского? Знаем ли о месте встречи великих мастеров в Пскове? К сожалению, нет...
Оказия – откуда, куда, зачем?
Минуло 52 года, я всё же рискнул рвануть в творческий десант по СССР. И – о, эврика! Повод-оказия для сентябрьского сбора друзей в Пскове на самом деле были.
12-13 октября 1970 года в Архангельске прошло выездное заседание Союза писателей РСФСР. Среди приглашённых поэтов и Рубцов (документ СП №1702 от 01.10.70 г.). Григорьев не мог там не быть, как председатель Псковского отделения Союза писателей; это же относится и к Пикулю из Риги. Ну, а Псков – как первая точка для общения. Была и другая веская причина: 25 сентября в «Литературной России» вышли стихи Игоря Григорьева и Николая Рубцова («Уже деревня вся в тени»). Для Рубцова это станет последней важной публикацией за 3 месяца до гибели (19 января 1971 года).
И ещё повод: в 1970 году у Пикуля в журнале «Звезда» (№5) вышел роман «Реквием каравану PQ-17». Так что североморцам, моряку тралового флота Рубцову, военному юнге Пикулю и разведчику-партизану Григорьеву было что по-мужски обсудить. Ну, а Игорь Григорьев и после развала Союза не боялся говорить правду-матку: «В том строю не принимал я много, в этом строе отрицаю всё!».
А вот слова за 2018 год из электронной библиотеки «Псковиана», подтверждающие такие встречи. Но уже из уст сына поэта Григория Григорьева – доктора медицинских наук, офицера-подводника, профессора, ныне протоиерея храма в Юкке Ленобласти (где 16 января 1996 года скончался его отец Игорь Григорьев):
– Когда он жил в Пскове, все писатели, поэты России ехали туда, как в центр литературных тусовок. И… все приходили к нему. Я вспоминаю своё детство, такое было окружение: Валентин Распутин, Василий Белов, Фёдор Абрамов... Он был близко знаком с Твардовским, Вознесенским, дружил с Рубцовым, очень уважал Шолохова...
Не могу не заметить, что родина Игоря Григорьева – деревня Ситовичи Порховского района, а родина предков Валентина Пикуля – дедовичское Замостье на берегу Белки (ранее – Порховский уезд). Духовной няней писателя и наставницей была бабушка – Валентина Минаевна Каренина.
В этом живописном местечке мне довелось побывать в юности в середине 70-х. Находится деревенька в 2-х верстах от древнего погоста в Белой, где в 1977 году был погребён духовник Белой Армии Колчака Августин, о котором я недавно поведал в «Курьере» («Августин вернулся к Колчаку старцем» №14). Как всё в этом мире связано!
Ура! Квартира поэта!
Но где же в Пскове тот заветный берег Великой? Где хрущёвка? Да и памятная доска Игорю Григорьеву и Елене Морозкиной далеко от реки Великой – на Рижском (поэт там жил с 1984-го по 1996-й год).
Спасли старейшины по журналистике Алексей Ронин, Владимир Фёдоров, Тамара Вересова и Вера Мухортова. От них я узнал, что творческий «бомонд» тогда собирался или жил в комсомольско-журналистско-писательском доме на улице Гражданской, 24.
Следом расставила точки над «i», трудившаяся ранее в паспортном столе моя родственница по линии жены Елена Блинова, родина которой, как и Пикуля, на берегу реки Белки, но в Заклинье:
– Игорь Николаевич Григорьев, 17 августа 1923 года рождения, был прописан с 07.06.68 по 08.06.84 года на улице Гражданской, в доме №24, в квартире №(...). С 07.02.1980 там временно проживал и Александр Иванович Гусев (тоже порховчанин и яркий поэт! – О.К.).
Ура, полувековой секрет раскрыт! Мы с вами нашли писательский дом, где встречались Рубцов, Пикуль и Григорьев. Друзья явно бывали и на берегу Великой (у новенького моста), и у легендарной Покровки...
Дом этот и квартиру на 3-м этаже я запомню, как «Отче наш», хотя дом и подъезд явно требуют ремонта...
Те самые засланцы…
«Но давайте вчитаемся дальше в зарисовки Виктора Васильева. Кого ещё «прославили» мэтры на Гражданской?
…И будут при чтении всплывать какие-то фрагменты, характеристики, словечки отдельные, которые впервые услышал той псковской ночью.
– Это настоящий засланец, – закончил Пикуль характеристику одного из реальных исторических персонажей. Чуткий на словотворчество Григорьев сразу развеял мои заблуждения.
– Не оговорился Валентин Саввич, – так он назвал человека без родины, без чести, иуду, засланного врагом.
– Вот! Если бы не засланец тевтонцев Твердила, никогда бы Псков псам-рыцарям не сдался. Сотни осад выдержал, а здесь поганец ночью тайком ворота городские ворогу открыл…»
А дальше изюминка от самого Виктора Васильева:
– Минули десятилетия. Нет с нами давно Николая Рубцова, Игоря Григорьева, Валентина Пикуля. А будь живы?.. Что сказали бы они о тех, кто по пьяной прихоти, по своей продажности сотворили Беловежский сговор. И Ялта, и Рижское взморье теперь потребовали бы от Рубцова не только (его) «знаменитости», но и наличия загранпаспорта (а ныне к тому же и QR-кода – О.К.). Да и дом Пикуля теперь за границей. Когда угодники бакатины заискивали перед ЦРУ, когда ничтожества козыревы сдавали без боя позиции России, а чикагские гайдар-чубайсы расхищали страну изнутри, я не назвал это «пятой колонной». Пикуль и его товарищи даровали более точное, более русское определение – засланцы.
Когда Греф, обескураженный провалом "рыбного аукциона" делает хорошую мину и говорит, что "ничего страшного, на втором этапе привлечем иностранцев", я точно знаю, что он - засланец. Когда КРУ не находит ничего предосудительного в действиях Администрации Бородина по дарению в личную собственность Генпрокурору Устинову роскошной московской квартиры, а Генпрокуратура (в свою очередь) не находит в совместной российско-швейцарской деятельности кремлевского завхоза ничего подсудного, я точно знаю, что это не контролеры-ревизоры, и не "око государево" - засланцы. И когда "авторитетный" Познер убеждает телезрителей в своих "Временах", что бомбежку Багдада можно рассматривать и как акт американо-британской защиты от коварного Хусейна, я опять вспоминаю Пикуля» (19.02.2001, «Взгляд из провинции», вышли зарисовки из 70-х «Осторожно, засланцы!).
Строки эти, согласитесь, особенно актуальны и в нашем 2022 году!
Даёшь мемориальную доску на дом поэта!
А среди множества пророчеств уже Николая Рубцова, есть и современные:
«Россия, Русь! Храни себя, храни! // Смотри, опять в леса твои и долы // Со всех сторон нагрянули они, // Иных времён татары и монголы. // Они несут на флагах чёрный крест, // Они крестами небо закрестили, // И не леса мне видятся окрест, // А лес крестов в окрестностях России».
Уверен, писательский дом на Гражданской (в 243-х
метрах от Покровки и в 84-х от площади Героев-десантников) заслуживает и ждёт от властей большего, как минимум, достойной мемориальной доски!
Это надо не только для сохранения памяти, но и для молодёжи. Чтобы знали! Именно в Пскове 51 год назад Пикуль, Григорьев, Рубцов и Васильев за мужским столом дали самую ядрёную характеристику всем старым и новым твердилам – засланцам.
Олег Константинов, Псков – Вологда – Рига
P.S. Жильцы дома также проявили интерес к этому открытию. Не остался в стороне и депутат округа, офицер-подводник Григорий Турчин: «Скоро будет ремонт дома №24, а потому реально всем вместе поставить вопрос в администрации Пскова об увековечении имён и этого места».
