Автодесант-2: героиня Синозерья Ольга командовала мужиками целого района!

Во время войны, уводя в тыл колхозное стадо, Ольга Андреева вышла из дома в одном летнем платьице, а когда добрались с томиком Пушкина до Ярославской области, был уже декабрь. И это стало началом боевой биографии «железной» девушки… ОТ АВТОРА: автодесант «Курьера» набирает обороты. Нам удалось познакомиться с выдающимися людьми родом из Синозерье. Среди них Ольга Ильинична ВАСТЕНКОВА, в девичестве Андреева, – ветеран Великой Отечественной войны, почетный гражданин Великих Лук. Это замечательная, не сломленная судьбой женщина, в чьей жизни отразилась ушедшая эпоха. Дети купались на границеОльга Ильинична родилась в 1922 году в Красногородском районе, в селе Синозерье, где в те годы проходила граница между РСФСР и Латвией. – Да, я родилась и жила в Синозерье. Знаю и соседнюю деревню Ровново, у меня мама с бабушкой оттуда. Мне рассказывали, что дедушка с бабушкой очень любили друг друга и умерли в один день в 20-м году. Думаю, их жизни унёс свирепствовавший тогда тиф. Места, где мы жили, очень красивые. Рядом с селом на берегу находилось большое барское имение. В двух шагах – озеро Синее, которое сейчас стало в половину меньше прежнего. А сама территория в разные годы истории переходила из рук в руки, от одного государства к другому. Граница шла как раз по речке Синей. Но дети с разных берегов часто купались в реке вместе. Бывало, подплывали друг к другу и обменивались то мылом, то завернутым в бумажку сахаром.     Со слов Ольги Ильиничны, все жители Синезерского края были исключительно православные. А вот в уездном Себеже в основном жили евреи. Из Синозерья туда добирались пешком через лес. Ранее Синозерье входило в Себежский уезд. В деревне был свой очень хороший батюшка, отец Дмитрий Николаевич ФРИДРИХ (чуть раньше Дмитрий Чистовский – ред.). – Помню, как-то он пришел к нам в Рождественский пост, а мать засуетилась, мол, простите, в избе ничего, кроме скоромного, нет (древнерус. скором – «жир, масло», то есть продукты, не дозволенные в пост: мясо, яйца, молоко, сливочное масло, сыр, творог, сметана – прим. ред.). А он отвечает: «Ничего страшного. Есть не грех, грех – людям плохо делать». Эти его слова «грех – людям плохо делать», я запомнила на всю жизнь. Актриса «повесилась» на колокольнеОдно из ярких воспоминаний детства Ольги Ильиничны – увиденный спектакль. В воинской части, а точнее, на пограничной заставе в Синозерье, когда приезжие красногородские артисты играли «Преступление аббата Муре» по одноименному роману Эмиля Золя. Перед глазами маленькой девочки пронеслись не только фантастические книжные образы священника Параду и обесчещенной им Альбины, но и самые что ни на есть реальные картинки: когда «повесившаяся» на колокольне артистка спускалась вниз мимо «священника» на веревке. Проходило это антирелигиозное действо на фоне огромных окон величественного каменного храма Петра и Павла, находящего как раз напротив заставы. Увиденное повергло в шок всех синозерцев, старых и молодых (да и сейчас стоит перед глазами моей героини). Случилось это незадолго до закрытия церкви. Чуть позже, в 1929 году артистов заменили солдаты в буденовках, которые ходили по домам и требовали выбросить из красных углов иконы. Бабушка отказалась и спрятала их в сундук. Не помогло. А в 1929 году семью Оли выселили в Красногородский район, на пустой хутор Мухино. Чуть ли не в каждой деревне стояли военные. Всех жителей отселяли подальше от границы.– Страшное творилось дело, что и говорить, – вспоминает о пережитом наша героиня. – Прибежала я с улицы и кричу: «К нам солдаты едут!» Это было перед Пасхой, но ещё снег лежал. Пришли и сказали отцу: «Илья, ты арестован!». Так всех мужиков тогда из нашей деревни увели. Было это в 1928 году, когда колхозы организовывали. После того бабам сказали: «Вот вы вступите в колхоз, и ваши мужики вернутся и тоже вступят». Конечно, все побежали записываться. Только через год к нам вернулся наш папа. Где сгинули мужики, которые не пришли, никто не знал. А отец ничего нам не говорил. Территория вдоль границы делилась очень строго: мы жили в первой линии с особыми паспортами. Мы могли выезжать, а к нам со второй и третьей линий никто не мог приехать. Думаю, к 1930 году в Синозерье и соседних деревнях никого не осталось. Церковь (Петропавловская – прим. ред.) достояла почти до войны. Потом остатки разбирали на печи. Не раз была на том светеВ 1939 году Ольга Ильинична вступила в комсомол и вместе с другими учениками средней школы сооружала пограничные полосы. После окончания курсов в 1940 году при Идрицком педучилище начала работать в Исской начальной школе в Пушкиногорском районе. Решила поступать в Ржевский учительский институт, но планы перечеркнула вой-на. У нашей героини сложная судьба, Ольга и сама не раз обманывала саму смерть. – Я уже несколько раз на том свете была, – спокойно заявляет Ольга Ильинична. – Поэтому, наверное, так долго и живу (в декабре Ольге Вастенковой исполнится 93 года – прим. ред.) Война началась, когда мне исполнилось 19 лет. Братья, их было четверо, маленькие. Отец с матерью эвакуировались, а меня оставили дома. Папа сказал: «Охраняй дом, пока бой не пройдет… Мы съездим, а потом вернемся». Думали, что война быстро закончится.Но начавшийся бой продлился не три дня, а 4 года. Отца по пути призвали в армию, в декабре 41-го он погиб под Торжком. Мать с младшими детьми эвакуировали в Ярославскую область. – Они уехали, а мне вместе с несколькими подростками вручили колхозных коров и отправили в Ярославскую область угонять стадо от немцев, – вспоминает собеседница. – Я ушла тоненькая, как былинка, в одном летнем платьице с томиком Пушкина в руках. Топали под бомбежками и обстрелами, но все вместе с коровками дошли до конечной точки. Сейчас, миленькая, вспоминаю и думаю, как мы шли и что мы ели? Помню только один момент. 41-й год был очень урожайный, а по дороге везде валялось… белье. Мы простыню нашли, расстелили среди кустов малины и трясли, а потом ягоды в кучку в простыню собирали и ели. Без маршрутов и карт из Красногородска вышли 3 июля, а добрались до места в декабре. Мылись в русской печкеВ девятнадцать Ольга ушла на фронт. Призвали в Мышкинском районе Ярославской области. – Это потом уже, будучи в армии, я стала радисткой отдельного полка связи в составе Первой воздушной армии, а вначале была рядовым в батальоне аэродромного обслуживания, – вспоминает Ольга Ильинична. – За полгода удалось помыться один раз. Остановились где-то, а там бань не было. Мылись в печах русских. Я первая и пошла, высокая была, печку стопили, и я полезла туда мыться. А в печке расстелили солому, чтобы не обжечься. Вот я и лезла туда в печку, как гадюка на животе. Залезала с тазиком. Потом выползала и на улице водой уже обмывалась. Двигались вслед за линией фронта от Москвы на Смоленск. Освобождали Минск. За эти бои Ольга Ильинична награждена орденом «Красной Звезды». Потом её часть направилась в сторону Германии. В Прибалтике Ольга была тяжело ранена.– После госпиталя мне выдали документ, что я ограниченно годная к военной службе, а так как война шла к концу, таких уже домой отпускали. Меня оставляли в Москве, но я решила поехать домой, посмотреть на избу. Из Москвы Министерство просвещения отправило меня в Великие Луки. А я поехала мимо них в Красногородский район. Там и осталась. Мухино уже было стерто с лица земли. Приехала в Красногородск, и меня сразу направили в школу – работать учителем начальных классов. В школе, как могли, приспосабливались к послевоенной обстановке. Буквы учились выводить не в красивых тетрадочках в глянцевых обложках. Дети писали на старых газетах. Её мужики стали первыми в областиВскоре Ольгу назначили заведующей районным народным образованием, потом вторым секретарем райкома партии. Дослужилась Ольга и до первого секретаря Красногородского райкома партии, стала первым человеком района. Было это в те же 50-е годы, отработала на посту 5 лет. – Я сильно плакала, – смеется сейчас Ольга Ильинична. – Не соглашалась. Боялась отвечать за весь район, за народ, за хозяйство. Это ведь сложное дело, если по-настоящему работать, а не руками махать. В тот период было трудно. После войны восстанавливали хозяйство. Мужчины говорили тогда уходящему первому секретарю райкома: «Сергей Степанович, трудно будет ей с нами, мужиками». Я же молодая была, около тридцати лет всего. А он сказал: «Ничего, она у нас сильная, справится». И я прислушивалась к старшим. Мужчины были крепкими хозяевами в колхозах. В результате в соревновании среди районов области Красногородский занял первое место – за успехи в развитии сельского хозяйства. И получили тогда на район премию – автомобиль. Было это в 1954 году. – О, миленькая моя, тогда сажали все культуры, которые растут на нашей земле, – вспоминает Ольга Ильинична. – Много льна. Кукурузу внедряли, пробовали такую трудоемкую культуру, о которой вы даже и не слышали – кок-сагыз. Когда я приходила в поле к женщинам, на вопрос, что они делают, те отвечали: «Пропалываем кок-загнись…». Слово о мужьяхС родными не виделась долго. Когда вернулась после фронта в Красногородск, мама с 4-мя братьями была еще в Ярославле. Один братик погиб. Ольга ездила туда к ним, а потом мама переехала и жила с Ольгой. – Супруг мой служил во время войны в той же части, где и я. Потом когда меня перевели в другую часть, мы переписывались. А когда закончилась война, Петр Терентьевич написал в Красногородск и приехал ко мне. Вот такая история. Но мы с ним долго не жили. Он вскоре умер.– Это от него вы получили фамилию Вастенкова?– Ой, я уже забыла, что второй раз была замужем, – искренне смеётся Ольги Ильинична. – За Эдуардом Вастенковым. От первого мужа фамилия была Шабанова. Жизнь большая. Так сложилось, что и второго мужа схоронила. Жизнь доживаю одна. Не было тогда ЛукПосле работы в райкоме партии Ольга стала директором большого детского дома. – Сейчас мои воспитанники из детского дома пишут мне, приезжают. Одному, он в Ростове живет, уже 60 с лишним лет. Хорошие детки были. Дети погибших ленинградцев в войну. А потом же я работала 10 лет директором школы-интерната в Великих Луках. Тоже мои детки были многие, и я их люблю. Когда она в первый раз была в Великих Луках в декабре 1944-го года, проездом из госпиталя, вокзала не было. Разрушен. И на вокзальной площади в ожидании поезда все сидели на чемоданах, у кого что было. Город просматривался насквозь. А утром потянулся дым. Но не из труб, а из-под земли – из землянок, в которых жили оставшиеся люди. Не было Лук как таковых. За послевоенные десятилетия город отстроили, восстановили. Далеко не последнюю роль в его восстановлении сыграла несломленная Ольга Вастенкова. Подвиг, который она совершила вместе с теми поколениями, не измерить привычной мерой.Невозможно объять необъятное и поведать обо всех превратностях судьбы этой великой женщины. Надеюсь, о жизни Ольги Вастенковой снимут фильм и напишут не одну книгу.   Наталья ГНУТОВА,Великие Луки – Красногородский район На снимках: Ольга Вастенкова с редактором газеты «КурьерЪ»; Ольга среди подруг; Вецслобода, таким был каменный храм-близнец и в Синозерье; дореволюционная карта местности; Ольга Ильинична в центре (Москва, 1950 год); озеро Синее во время автодесанта-2015.