Десант псковичей к расстрелянным родителям в Левашову пустошь

Автодесант псковичей на расстрельное кладбище, вдоль которого гуляли Гагарин и Кожедуб  и которое оставалось в Советском Союзе засекреченным до 1989 года.ОТ РЕДАКЦИИ: в эти летние дни 45 псковичей побывали на месте массового захоронения своих родных, которых в годы репрессий объявили «врагами народа». Всего здесь погребено более 8 тысяч жителей Псковской области, и эту цифру, с учетом вычеркнутых из жизни семей, можно смело увеличивать в три раза. Сегодня в  регионе нет ни одного района, ни одной волости, которые не были бы  не связаны незримыми нитями с Левашовской пустошью. Об этом и наш рассказ. Сын не донёс на отцаЯ подбегаю к автобусу, в котором уже ждут отправления близкие псковичей, попавших под жернова сталинских репрессий. Ровно 6.30, успела. Ждем «опоздашек» еще 15 минут и отправляемся в Левашово. Для кого-то это просто точка на карте Северо-Запада, для людей в автобусе – их боль, память и возможность поклониться своим родным, которых они потеряли в детстве. Из картин их далекой памяти встают сумерки, люди в черно-сером, слезы, причитания матери и леденящий душу страх, воспоминания о котором не сотрут прожитые годы. Мой попутчик – Юрий Дзева, незаслуженно объявленный сыном «врага народа», не смог равнодушно жить с этой болью и уже много лет возглавляет в Пскове общественную организацию «Мемориал», которая с 1997 года по своей инициативе организует сюда поездки. - Почему именно в Левашово? Официально считается, что все, кто были арестованы на территории Ленинградской области, куда в 37-м году входила и наша Псковская область, были расстреляны и захоронены в Левашово, и мою семью горе коснулось лично, - тяжело вздохнув, вспоминает Юрий Андреевич. – Сначала был арестован мой дедушка – поляк, его объявили шпионом в пользу Польши. Еще через полгода пришли за моим отцом и обвинили, в том, что не донес на деда. А ведь это его отец! Мы в Пскове жили, на улице Советской, где мимо окон до войны бегал чудный дореволюционный трамвайчик… А после арестов бабушку выслали в Казахстан, а нам с мамой и младшим братом пришлось переехать в Иваново. Вернулись нескоро. Когда пришла пора идти в школу, Юрий Дзева стал Андреевым, это бабушка придумала новую фамилию по имени отца, очень боялась за внука. И только спустя годы Юрий Андреевич смог восстановить документы и снова стать Дзевой.    - Вся жизнь наперекосяк, - и сейчас переживает Юрий Андреевич. – Есть умники, которые ехидно вопрошают: «Да лично вас-то как аресты коснулись»? А я и сейчас уверен, что мог первым космонавтом стать. И поступал я в тот же самый вуз, у меня в те же годы и рост, и вес были в точности, как у Гагарина! Только вот разве возьмут со штампом «сын врага народа»…А ведь и правда, думаю я, и здоровьем Господь не обделил Юрия Андреевича, в 81 год фору даст молодым. За разговором время летит незаметно, приезжаем на Горское шоссе, 143. Погребено 8298 псковичей Место захоронения обнесено зеленым забором, вхожу в узенькую калитку и ощущаю холодок по коже. С соседней сосны на гостей пытливо смотрит белка, изучает, но близко не подходит. В далеком сентябре 1937-го местные жители увидели, что этот участок леса начали ограждать высоким забором с колючей проволокой. С тех пор никто не знал, что находится по ту сторону ограды. Машина-фургон приезжала обычно глубокой ночью, ворота открывались по сигнальному колокольчику, который сохранился до наших дней. Тела казненных возили в Левашово с августа 37-го по 1954 год. По официальным данным в Ленинграде в эти годы были расстреляны 46 771 человек. Согласно данным Книги памяти здесь могут покоиться 8298 псковичей. Кладбище оставалось засекреченным до 1989 года, и это несмотря на то, что неподалеку кипела обычная жизнь, и располагался шумный клуб авиачасти, где в августе 1962 года принимали Юрия Гагарина и замкомандующего авиацией округа Ивана Кожедуба. Оба героя даже прогуливались вдоль этого странного забора, но никто не знал, что за ним огромная братская могила. Только в 89-м на государственном уровне захоронение было признано мемориальным кладбищем. Портреты расстрелянныхТишину Левашовской пустоши нарушает тревожный звук колокола. - Традиция у нас такая, - рассказывает псковичка Евгения Михайлова. – Три раза ударяем, здороваемся, значит, со всеми, кто здесь лежит, когда входим на территорию кладбища и три раза, когда прощаемся. Евгения Ивановна приезжает сюда 25 лет к отцу. Сегодня у памятника она не одна - сестра, семья, а главное, внучка, которая будет хранить память о дедушке. - А я в первый раз здесь, - рассказывает мне заплаканная женщина Александра Петрова. - В следующий раз сделаю именную табличку с именем отца. Я ведь одна в живых из всех семьи осталась, так тяжело, - и слезы снова наполняют глаза Александры Николаевны.В тишине идем по лесу – на деревьях портреты расстрелянных, на земле выложенные камушками холмики или памятники погибшим. - До сих пор не знаю точно, но думаю, что здесь у меня и отец, и крестный, - признается мне Нина Пономаренко. – Где ж им быть иначе…- А мы с мамой в архиве нашли приговор – там стоял вердикт «расстрел», и место захоронения – Левашово, - вступает в разговор Владимир Алексеев. – У меня деда по доносу расстреляли, даже проверять не стали. А был случай, когда человека за частушку забрали: «Коммунисты, коммунисты, галифе немодные! Всю картошку обобрали – будете голодные!»У стелы отец Михаил из храма Александра Невского провел литию по усопшим. - Этот памятник нам сделали на псковском кузнечном дворе, спасибо Евгению Вагину, - говорит мне Юрий Андреевич. – Видите, на кресте дырочки – это символические отверстия от пуль.Люди расходятся к могилкам родных, я оставляю их побыть наедине с близкими и бреду по дорожке  вдоль зеленого забора. За этим забором лето, а здесь ледяной холод и могильная тишина. Православные, католики, евреи, русские, эстонцы, украинцы, белорусы, поляки, норвежцы… 36 памятных знаков,  и не счесть табличек… «Светлая память глухонемым жертвам репрессий. 1937 год». Господи, ну эти-то чем могли помешать!- Что тут говорить, не дай Бог в стране таких повторений! – с волнением говорит, собираясь в обратный путь, Валентина Иванова.От первого лицаЗдесь мог оказаться любойУ всех, кто приехал в Левашовскую пустошь,  одна забота – не дать забыть страшные годы, когда люди в одночасье теряли родных и близких, которых увозили и расстреливали без суда и следствия НКВДешные «двойки» и «тройки». Люди служили палачам «единицами» чудовищного плана, утвержденного сверху. Арестовать могли за происхождение, за политическое прошлое, по доносам осведомителей и обывателей. - Мне очень хочется, чтобы эта трагедия в масштабах страны никогда не была забыта, - говорит Юрий Дзева. - Мы не должны замалчивать страшную правду, об этом нужно помнить не только 30 октября, когда вспоминают жертв репрессий. Сейчас мы проводим встречи для псковичей, которые до сих пор не знают о судьбе своих репрессированных родителей – каждую среду, в час дня, на улице Отрадной, 12. На обратном пути женщины рядом тихонько вспоминают прошлое, кому-то стало легче на душе, а кто-то тихонько вытирает слезы платочком. А мне вдруг вспомнилось, как так же, шепотом, мама однажды сказала мне: «Я там Солженицына принесла, если хочешь почитай, только никому в классе не говори». Отпечатанные на машинке страницы «Архипелага ГУЛАГ» навсегда врезались в мою память, как и глаза с фотографий людей, лежащих в Левашовской пустыни. Любой из нас в те годы мог оказаться за этим забором или за другим - в Бутово и Коммунарке под Москвой, Катыни под Смоленском, Колпашевском Яру в Томской области, Медном под Тверью...