Свадьбу сыграли в поезде

Она прошла через Афганистан, нашла там свое женское счастье и сегодня не хочет быть «призраком войны»…ОТ АВТОРА: о Галине Козлитиной мне рассказала подруга. Моя героиня служила в госпитале в Шинданте, потом уже вместе с мужем - в Кабуле, практически с самого начала закрытой для нас войны. Мы встретились с Галиной в редакции, договорившись о встрече через социальные сети.Что заставило самарскую девчонку, комсомолку-активистку местного подшипникового завода, отправиться почти в самое пекло войны? В Афган ехали по разным причинам. Кто-то - в надежде заработать и помочь семье, а ещё тогда ходили слухи, что отслужившим можно будет получить жильё. Кого-то отправляли по «партийной линии», и отказаться было невозможно. Галю ехать в Афганистан никто не принуждал, решение приняла сама, после того как в декабре 1979 года на завод пришел представитель военкомата и много говорил об «интернациональном» долге...- И папа, и дедушка, и тетя с дядей прошли Великую Отечественную, в семье часто вспоминали о ней. И мне казалось: раз Родина позвала, разве вправе я отказаться? Но дома даже заикнуться вслух боялась. Куда еду? Ответила, что в Германию. Только мама догадалась – и в слезы. Как они добирались до самой южной точки страны - Кушки – отдельная история. - Ехали по ночам целых три недели. Слово «Афганистан» было запрещено произносить. Потом была дорога на Герат, и оттуда к месту дислокации, в провинцию Шиндант, где стояла наша дивизия. Там, в дикой местности, и должен был развернуться наш госпиталь. Когда всё увидели, ахнули: ни помыться, ни в туалет сбегать. А жить где? Это уже потом солдаты помогли поставить палатки для жилья и лабораторий, операционных и рентген-кабинета. Даже походно-полевой душ соорудили за брезентовой занавеской. А в первую ночь все проснулись в воде, которая лилась сплошной стеной с неба. Пришлось сразу же проводить мелиорацию, рыть канавы-стоки для отхода воды.- Жили в 20-местных палатках, но мне еще повезло, я оказалась в 6-местной, - признается моя героиня. - Сначала лечили местное население и наших солдатиков с массовыми кишечными инфекциями, но в марте начался кошмар. Тогда-то мы поняли, для чего здесь нужен госпиталь. Однажды просыпаемся от непонятных звуков. Выскочили из палаток: все небо - в вертушках. Места посадки не хватало, садились по очереди. С одного вертолета несут раненых, с другого... Госпиталь оказался моментально забитым. Раздаются крики по репродуктору: «Такая-то группа, кто не занят - срочно к палатке-станции переливания крови, срочно нужны все группы крови!». И этот кошмар был трое суток. Как держались в операционных, Галина не знает. Никто не спал. Не разбирались, умеешь делать уколы, перевязки, идешь и делаешь. Людей не хватало. Страха не было. Много ребят погибало, вот что страшно. Особенно, когда привозили тех, кто попадал в руки душманов: снятая кожа и кровавое месиво. После боевых операций доставили такого парня, а потом раненого духа. Наши солдатики, как узнали, что его оперируют, едва бунт не устроили. Они же озверевшие после боя: мат-перемат, угрозы. Не пускали, уговаривали, убеждали бойцов, что врачи делают свою работу. В конце марта 1980-го года Галю отпустили домой на 10 дней, чтобы хотя бы тапочки девчонкам купила: за три месяца обувь развалилась, и они ходили в кирзовых сапогах. Пришла на родной подшипниковый завод, а люди ничего и знать не хотят. В городе музыка, рестораны и в газетах полная тишина... А там, в Афгане, очередной борт с грузом 200... Пыталась это объяснить, а знакомые Галине: «Зачем ты вообще туда поехала, лучше бы на пляже лежала!» В итоге она пробыла дома не 10, а 5 дней, и назад - в Ташкент, на аэродром – к друзьям, во фронтовую жизнь, ставшую своей. Встреча с любимым случилась в июне 1980-го, когда возле палатки увидела ребят с рациями, а один был глазастый такой (они не носили знаков различия, где офицер, где солдат, не узнать), и вдруг подходит этот красавец и просит водички попить. Представился Эдуардом, лейтенантом, да еще десантником! «Девчонки! Вы вечером свободны? Так мы к вам на чаек забежим, мы недалеко отсюда, всего в 5 километрах!» Общались урывками... Идут в горы, в 6 утра, он в госпиталь заскочит, в обед снова забегает, потом после отбоя до 2 ночи в карты резались. Так продолжалось месяц, а потом была… первая свадьба в Афгане! Повар Рая Лисицына выходила замуж за солдатика. Расписываться ехали колонной в Кушку: невеста, как положено, в свадебном платье. В палатке столы накрыли, сам комдив, Юрий Васильевич Шаталин, приехал поздравлять, а потом кинул взгляд на Галю с Эдуардом: «Старлей, чтоб следующая свадьба была твоей!» - «Есть, товарищ генерал!».Но вскоре глазастый старлей исчез… Галя горько шутила: наверно, надоело нашим десантникам в карты играть... Пока ей не передали записку: «Галчонок, не волнуйся, мы на боевых». Через несколько дней она входит в палатку, а девчонки ей: «Ну что, промурыжила парня своими картами, а он жизнью ТАМ рискует. Наверное, и не поцеловались даже!» - «Ой, девочки, вернулся бы только, всего расцеловала!» Они как-то хитро поглядели. Галя пошла к своей кровати (каждая девушка отгораживала простыней свой мирок). Материю откинула, а там ее Эдик сидит и хитро улыбается… Вот тогда и произошел перелом в отношениях. Они стали доверять друг другу всё. «Поедем ко мне, сама бабушкины пироги попробуешь!» - «С чего это я поеду?» - «Как, разве я еще предложение не сделал?» - «Да вроде нет!» - «Тогда выходи за меня замуж!»Они должны были вместе лететь в отпуск. Галя первая отправилась в Ташкент на грузовом Ил-76. Прошло 10 дней, а любимого все нет. Всякое передумала, а он снова был на боевых.... Расписались в Новополоцке, откуда лейтенанта Козлитина призывали. Свадьбу сыграли в купе поезда, шедшем в Москву. Там много ехало в отпуск наших афганцев: пели под гитару всю ночь, вспоминали, смеялись. Но после этого свадебного путешествия в Союз молодые снова вернулись назад.Сегодня это кажется невероятным, но они прослужили в Афгане еще два года. Встречались, как признается Галина, «на ее территории - в палатке». Отсюда она встречала и провожала любимого на все оставшиеся боевые задания. Самым страшным было узнать, как мужа и двух солдатиков снимали с горы на «вертушке», им уже и отстреливаться было нечем. В марте 1982-го они приехали в Псков, и через 5 месяцев родился сын Кирилл, как они шутили – «наш Афганчик»... Жизнь казалась счастливой и вечной. Впереди были Ангола, Москва, снова Псков. Увы, 7 лет назад её Эдуарда не стало. Муж умер скоропостижно на работе, сказалась контузия, полученная там, в Афгане. Галя долго корила себя, что не была рядом с любимым... Сейчас, героиня в этом просто уверена, пришло время осмыслить их жизнь. Все чаще приходят мысли, почему воины-мужчины забыли о женщинах-афганках?- В Пскове стоит дивизия, прошедшая Афганистан, - размышляет Галина. - Но почему государство забыло тех, кто был на передовой? Обстирывал, лечил, обеспечивал связь, кто делал жизнь человечной? Может, мужики и в живых остались, потому что мы были рядом! Увы, в Пскове даже речи не идет о памяти, об этой стороне медали. Ни одной открытки к празднику, ни одного приглашения ко Дню вывода войск.Да, мы, женщины, не участвовали в боевых действиях, хотя и мужчины не все прошли через это! Но мы ведь были под обстрелами, видели кровь и смерть. Я не говорю о себе, у меня есть награда – мои муж и сын. Родина моя тоже дала награду – книжечку участника боевых действий и льготу на телефон. Нас, женщин-афганок, наша власть и воины-мужчины, что были с нами, наградили забвением. Нас не было там, за речкой, где повсеместно велись боевые. Мы – призраки той войны. Нас не существует.Нет любимого, значит, и некому защищать? Но я уверена, что мы сами в силах это сделать, по крайней мере, ради ушедших мужей…ОТ РЕДАКЦИИ: сегодня Галина хочет разыскать женщин, которые так же, как и она, работали в Афганистане. Единой общественной организации, объединяющей женщин-афганок, в регионе нет. Галина ищет тех, кто проживает в Пскове, кто готов поделиться воспоминаниями не только о своей любви и верности, но и о проблемах... Номер телефона нашей героини - в редакции. Полную версию читайте в №21 газеты "КурьерЪ"