Псковичка Нина ИПАТОВА: 7 бед и 11 лет счастья

Откровения одинокой женщины, в жизни которой были 11 незабываемых лет любви и благополучияОТ АВТОРА: письмо, полное радости и одновременно печали, Нина Евгеньевна ИПАТОВА прислала на электронную почту газеты из деревни Воронцово Бежаницкого района. В конце октября наша читательница уезжает в Петербург, и я поспешила с ней встретиться. 9 октября Нина Евгеньевна приехала в редакцию, привезла фотографии, и я услышала удивительную историю.Школу Нина оканчивала в деревне Воронцово и поступила в Псковский педагогический институт. На третьем курсе на свадьбе у друзей в Гдове она познакомилась с молодым человеком. Любовь вспыхнула мгновенно. Ради Нины паренек переехал в Псков.- Но мы так и не поженились, - начала свой рассказ Нина Евгеньевна. – Как-то раз он приехал в общежитие, а мои соседки то ли из вредности, то ли по забывчивости не передали ему мою записку. Я гостила у брата, а когда вернулась, девочки сказали, что парень мой уехал. Разыскивать его гордость не позволяла, и я впала в долгое отчаяние.По распределению Нина попала в Гдов и работала там три года учительницей. Пару раз она встретила свою первую любовь на остановке, но они так и не поговорили.Когда знакомые предложили Нине работу в поселке Сиверский, что под Ленинградом, она с радостью уехала. На дворе был 1983 год. В школах она вела несколько кружков, а в Доме Пионеров выделили небольшую комнатку. И все бы хорошо, но грянула перестройка. Рядом был частный Свирский стеклозеркальный цех, и все коммунальные услуги - свет, газ, тепло, поступали через предприятие.- Но у управления образования не было денег, и через несколько месяцев всё отключили, - рассказывает Нина Евгеньевна. – Директор знал, что в клубе живет человек, но был непреклонен. Стоял февраль, и жизнь превратилась в сущий ад. Мне даже не на чем было подогреть воду. Ночевать там стало невозможно.Началось скитание по знакомым. В стеклозеркальном цехе вахтеры чайком горячим угощали, а подруги пускали переночевать. Нина взяла еще одну работу – по вечерам в местном санатории давала уроки литературы. В апреле сняла комнату, а 25 мая грянуло несчастье - в 42 года умирает родной брат. Нина ушла в отпуск, заняла денег на похороны и уехала в Воронцово, поддержать маму.- Когда вернулась, комнату мою продали, - рассказывает Нина Евгеньевна. – А кроме Дома пионеров идти было некуда. От мамы я привезла картошку, которую не на чем было готовить, и банку кабачков. Сплошные долги – хоть волком вой.В отчаянии Нина бродила по кабинетам и неожиданно наткнулась на ящик с пустыми бутылками. Обрадовалась, как маленькая! На вырученные деньги купила банку тушенки «Китайская стена» и побежала домой. Навстречу шли двое мужчин. Один из них очень пристально глянул на Нину. «Что вы на меня так смотрите?» – сердито спросила Нина, а тот по-военному отрапортовал: «Сергей Ипатов, 39 лет, начальник газовой службы, не женат», и предложил встретиться. Нине тоже было 39 лет.- Не знаю, почему, но я согласилась, - вспоминает тот день Нина Евгеньевна. – А недалеко от дома встретила знакомую и тут же всё рассказала.Говорю ей: «Взял бы он меня замуж, что ли?» Оборачиваюсь, а мой военный сзади идет! Это было 5 сентября 1995 года. С этого дня мы с Сергеем не расставались! Как сейчас помню, пришли ко мне, я на дверь записку повесила: «Меня нет!» Открыли купленную «Китайскую стену», а вместо тушенки - вода! Так что ели маринованные кабачки и смеялись. Потом съездили в Гатчину, Сергей снял там свою военную пенсию и купил вкусностей. А ещё привез в Дом пионеров баллон газа, чтоб можно было готовить. Но вскоре я уже переехала к нему в военный городок.Через неделю после знакомства Нина с Сергеем отправились в Воронцово знакомиться с мамой. Накануне Нина сообщила: «Приезжаю с женихом». Соседка прибежала с телеграммой прямо в поле: «Тёть Тась, бегите домой, готовьтесь, я коров допасу!»- Мы ехали автобусом и всю ночь не спали, Сергей очень волновался, - рассказывает Нина Евгеньевна. – Он говорил: «Сейчас приеду и назову ее мамой». Так и сделал. Едва увидел, сказал: «Здравствуйте, мама!» Он её сразу полюбил и потом всю жизнь звал только ангелом. И пёс наш Тимка, как влетел с улицы, так сразу к Сергею на колени прыгнул. Такого с Тимкой никогда не было. Сергея любили все: и собаки, и кошки, и дети, и женщины. Его не надо было просить о помощи, он сам помогал. Это был человек большой и чистой души.Вскоре Сергей с Ниной сняли, как тогда казалось, хорошую квартиру. Они очень хотели доченьку, но, увы, что-то не заладилось. Сергей не уставал баловать любимую. Круглый год у Нины не переводились цветы...- Помню, как приходил с работы: открывалась дверь, и просовывался огромный букет сирени, а следом появлялся сам, счастливый от того, что я счастливая, - вспоминает Нина Евгеньевна. – А какие кулинарные сюрпризы он мне устраивал! Подруги из зависти называли мужа подкаблучником, но он просто очень сильно меня любил.Но вскоре их счастье, которому многие завидовали, омрачила череда несчастий. В декабре 2004 года умирает мама Нины Евгеньевны, а 15 марта 2005 года сгорает мамин дом в Воронцово. 19 ноября 2005 года Нина в гололед ломает себе ногу, а в мае 2006 года муж попадает в страшную аварию и чудом остается жив.- Тем летом мы приехали в Воронцово, идем на кладбище: я с тростью, Сережа – с костылями, - рассказывает Нина Евгеньевна. – Соседка поглядела на нас и говорит: «Нин, вам как нарочно кто беду накликал». У меня-то и у самой были мысли, что сглазили. В квартире, как въехали, роза китайская завяла, а до этого цвела как шальная. Остальные цветы тоже сникли. Сергей после аварии стал болеть – давление.Муж тогда работал вахтовым методом в Питере, в охране. В январе 2007 года Нине Евгеньевне позвонили и сказали, что Сергей Ипатов умер от инфаркта. Последнее, что супруг успел сделать, – купить небольшую квартиру в поселке Белогорка, а в октябре, перед смертью, - дом в Воронцово, рядом с маминым. Но приехать туда, увы, было не суждено.Как удалось пережить смерть мужа Нине Евгеньевне, один Бог знает. К душевным страданиям прибавилось снова безденежье. Надо было расплачиваться по ссудам и платить за съемное жильё. Тогда-то и выяснилось, что до них в квартире... повесилась одна бабушка, а помещение так никто и не освятил. После смерти Сергея Нина и полгода не прожила там – начали твориться страшные вещи. Пришла с работы, а квартира вскрыта, и даже глазки на соседских дверях заклеены: но, видимо, воров кто-то вспугнул. До этого прямо в подъезде на Нину Евгеньевну напал наркоман.- Он разбил мне кастетом очки, - вспоминает собеседница. – Спасли туфли с каблуками. Одна шпилька сломалась, а другая погнулась. Как могла, я молотила ногами, защищаясь от грабителя. Мне тогда казалось, что вижу свою смерть. На крик выбежали соседи, и это меня спасло.А в конце мая Нина понесла в ломбард украшения. Подвернула ногу. Поставила сумку на пенёк, и, пока растирала ступню, вещи украли. Там были не только колечки, но и зарплата.Последней каплей стала гибель Тимки. Любимую Сережину собачку 26 июня загрыз бультерьер. Так Нина снова осталась совсем одна. Даже пожаловаться было некому. Разве что Сергею, так как он часто ей снился: держал за руку и парил рядом в воздухе. Однажды ей показалось, что муж смотрит в окно, словно зовет отсюда.В конце концов, Нина Евгеньевна уехала в Белогорку.- Две улицы крестом и 15 пятиэтажек – что я там делать буду? - страшилась Нина.Но в Белогорке, как ни странно, жизнь быстро наладилась. Нина Евгеньевна нашла работу. Ожили цветы, зацвела даже китайская роза. Появились новые подруги.Однако каждый год она брала отпуск и приезжала на родину в Воронцово. А с тех пор, как вышла на пенсию, живет в деревне почти по полгода - с весны и до первых заморозков.- Был бы жив Сергей, может, вдвоем были бы здесь, а так, дачники разъезжаются, и одной очень тоскливо. Сейчас уезжаю снова в свою Белогорку, - объясняет мне Нина Евгеньевна. - Нам с Сергеем было отпущено всего 11 лет. Но благодаря им я до сих пор и живу и желаю людям только добра!ОТ АВТОРА: проводив собеседницу, я невольно подумала: если жизнь когда-нибудь покажется трудной, а ситуация безвыходной, я обязательно вспомню Нину Евгеньевну.