Подпольщица Елизавета из лагеря смерти – забытая героиня и соратник Клавы Назаровой

От автора: накануне Дня Победы в редакцию пришло электронное письмо от Дмитрия Назарова*, питерского рабочего: «Каждый год, 9 Мая, всей страной мы идём с цветами к братским могилам, отдавая долг тем, кто в 40-е годы отстоял наше свободное будущее от фашистов. В моей семье и дед, и отец постарались, чтобы Победа была за нами. Но есть у меня родной человек, которого я никогда не видел – это моя бабушка, Елизавета Григорьевна Толпыга (девичья фамилия Кириллова). И очень мне хочется, чтобы память о ней, после того как меня не станет, не запылилась на полке архивов государственной службы безопасности. Я расскажу, что узнал от своей матери, её дочери – лишь бы всё  было не бессмысленно…»

В

 конце письма Дмитрий Васильевич оставил телефон, мы созвонились. История о подвиге Елизаветы Толпыги тронула меня за душу.

Вагоновожатая семья

Елизавета родилась в Санкт-Петербурге в 1901 году. Когда грянула революция, ей было 16 лет. Лиза выучилась на вагоновожатого, устроилась в трамвайный парк имени Калинина, и всю молодость водила по Ленинграду трамваи. Там-то и встретила своего будущего мужа Николая Толпыгу. В 1931 году у них родилась дочь Эмма.

– После рождения доченьки, Елизавета перешла работать кондуктором в автобусный парк, – рассказывает мне Дмитрий. – В те годы трамваи были холодные, и всю смену нужно было управлять им стоя. В автобусах оказалось теплее, и молодой женщине стало полегче. К тому же трамвайный и автобусный парки были рядом, на одном проспекте Карла Маркса. Автобусники и трамвайщики все друг друга знали, жили в одних и тех же домах, дружили семьями. Мне тоже довелось пожить в таком «трамвайно-автобусном» доме до 1963 года. После рождения в 1957 году, меня как раз принесли туда, в 9-метровую комнатку.

Когда началась зимняя вой-
на с Финляндией, Николая забрали на фронт. А автобусы из  парка стали возить, чуть ли не от линии фронта, раненых бойцов Красной Армии. Во время одной из таких поездок автобус, на котором работала Елизавета, попал под обстрел, Лизу ранило, но она выжила. Окончилась война, Николай вернулся домой, жизнь стала налаживаться. Но не за горами был уже роковой 41-й год.

Оккупация

В июле Елизавета с мамой и 10-летней дочкой Эммой едут в  город Остров, навестить родню, ведь Псковская область тогда была Ленинградской.

– Там жил с семьёй сводный брат Елизаветы, Елецкий Андрей, в детстве он трудился пастухом, потом вступил в партию, стал работать в Островском райкоме партии, – вспоминает Дмитрий. – У него с женой было четыре сына, а в деревне Бараны жила двоюродная сестра Нюра с дочками, поэтому у неё  Елизавета и остановились. Грянула война, уехать обратно просто не успели.

Надежда на то, что немцев остановят, быстро улетучилась, уже 9 июля 1941 года оккупанты были в Пскове. Через некоторое время к Елизавете постучались партизаны. Лиза не смогла отказать, хотя рисковала не только своей жизнью, но жизнью мамы, тёти и дочки.

– Как немцы расправлялись с подпольщиками, как наказывали за связь с партизанами, они знали не понаслышке, – говорит Дмитрий. – Мама рассказывала, что они как раз были в Острове, когда казнили Клаву Назарову вместе с другими подпольщиками.

Детские глаза Эммы запечатлели и другую кровавую расправу. Фашисты согнали с окрестных деревень жителей и из пулемёта расстреливали разрывными пулями партизан, так тела разрывало на куски…

– Партизаны доверяли Елизавете, потому что её брат работал в райкоме, но в первые же дни войны Андрей Елецкий бесследно исчез. Люди думали, что его расстреляли немцы. Но он вернулся живым, а когда узнал, что его младшему сыну Толику по пути в эвакуацию оторвало взрывом руку, ослеп с горя.

Подпольщица

Елизавета старалась, чтобы мать и дочь как можно меньше знали о её подпольной работе, но она была вынуждена брать с собой Эмму. Согласно легенде, городская женщина с ребёнком попала в оккупацию и меняет в городе свои вещи на продукты. Так они ходили за десятки километров в Остров. Однажды пришли к подвесным мостам под видом, что хотят продать ягоды. Елизавете было поручено узнать в комендатуре, которая находилась в двухэтажном здании рядом с церковью, сколько немецких солдат охраняют мосты. После этого один из цепных мостов партизаны вывели из строя.

– От дяди Гриши, двоюродного брата бабушки, я много слышал, какой смелой и весёлой была Елизавета. Во время войны дяде исполнилось 17 лет, однажды его попросили подобрать человека на развилке дорог Остров – Воронцово. Как же он удивился, когда увидел на перекрёстке Лизу. Она запрыгнула в телегу и сказала: «Гони!». И вдруг в стороне Воронцово послышались взрывы – это партизаны уничтожили железнодорожную станцию.

Когда в 1943 году за Елизаветой пришли немцы, дома её не было. Пытаясь узнать, где Лиза, фашисты жестоко избили мать, старенькую Агафью, после этого, до самой смерти, она почти не ходила. Досталось и тёте Нюре. Юную Эмму тоже пытали, били солдатским ремнём с бляхой с надписью: «Gott mit uns» («С нами Бог», – прим. авт.), а раскалённой кочергой, под те же слова, прижигали руку.

– У мамы на всю жизнь остался шрам, – вспоминает Дмитрий.

Концлагерь

Елизавету выследили и арестовали в другом районе, и дочка Эмма ходила к ней к окну островской тюрьмы... Лиза сидела в одной камере с цыганами, и Эмма хорошо запомнила, как они потом восхищались её матерью. Но однажды мама исчезла. После освобождения Острова в газете «Красная звезда» появилась статья со списком людей, которых немцы увезли рано утром, было там и имя Лизы (а по утрам фрицы увозили только на расстрел).

Уже после Победы островичи узнали, что арестованных отправили в концлагерь в Польше и далее – в Германию. На допросах немцы разбили Елизавете голову, началось загноение, хирург в концлагере сделал ей операцию. Когда Красная Армия наступала, немцы погнали заключённых, Елизавете с несколькими арестантами удалось бежать. Спрятались в сарае, там же и услышали шум моторов и русскую речь.

– Потом был уже наш лагерь, – рассказывает дальше Дмитрий. – Всех их, кто оказался угнан за границу, проверял СМЕРШ!

Елизавета была чиста и верна Родине, вернулась в Ленинград. Эмма с бабушкой оказались уже дома.

Память, живи!

Николай всю войну, до снятия блокады, воевал на Пулковских высотах, при прорыве линии фронта получил ранение в ногу и контузию. Был комиссован. Когда освободили Псковскою область, узнал, что Елизавету казнили, поехал за дочкой и привез её с бабулей в Ленинград.

– Бабушка Агафья умерла в 1949 году, – говорит Дмитрий. – Елизавета пережила мать всего на один год, умерла в 1950 году, ей было всего 39 лет. Сказались и допросы фашистов, и туберкулёз, которым Лиза заболела в концлагере… Мне, как внуку, сегодня горько, что подвиг Елизаветы незаслуженно забыт. А сколько ещё таких людей, которые героически участвовали в войне с фашистами, впали в немилость только за то, что их не казнили немцы, а отправили по концлагерям – умирать медленной нечеловеческой смертью...

После этих слов мой собеседник выдохнул и обратился ко всем нам:

– Уважаемые историки, краеведы, журналисты, дорогие псковичи, помогите мне вписать в историю Родины героическую жизнь подпольщицы Елизаветы Толпыги (Кирилловой). Хочется, чтобы о её подвиге вспоминали не только родственники, но и в День Победы – страна!

Сигорицы

Когда жители Псковщины помогали собирать партизанам хлебный обоз для ленинградцев, Елизавета искала людей, лошадей, ходила по деревням, уговаривала поделиться хлебом. А ещё она «по-матерински» последней закрыла глаза кавказскому солдату, который вышел из окружения в деревню Бараны, и постучался в дом возле леса, где жила Елизавета.

– Мама рассказывала, пока они его кормили, боец рассказал, что до войны был учителем, что на Кавказе у него семья, – вспоминает Дмитрий. – Елизавета объяснила солдату, где искать партизан, но, к сожалению, он нарвался на неожиданно появившихся полицаев. Солдата расстреляли прямо на опушке леса. Елизавета достала его документы и спрятала, а тело похоронила в овраге. После освобождения боец лёг вместе с товарищами в братскую могилу в Сигорицах, куда на 9 Мая приезжают его соплеменники из Пскова, Чечни и Северного Кавказа. Даст Бог, я когда-нибудь с ними встречусь. Мама рассказала, что после концлагеря отнесла его документы в Ленинграде на Литейный. 

Сейчас не у кого спросить, но думается, что Лиза Толпыга (Кириллова) была знакома и с Клавой Назаровой, и со всеми островскими подпольщиками, казнёнными фашистами в родных деревнях. И пусть нынче не будет Парада Победы ни в Острове, ни в Пскове, ни в других городах... НО ПАМЯТЬ ЖИВА! И здесь, на этой странице, в этом номере народной газеты «КурьерЪ», сегодня всё равно шагает незабвенный Бессмертный полк из наших читателей и героев!

На фото: 1. Андрей Елецкий с сыном Толиком. 1940г. 2. Елизавета в детском садике, Ленинград, 1938 г. 3. Елизавета после концлагеря, Ленинград, 1949г. 4. Дмитрий Назаров*, С-Пб, 2014г.

Гизела Державина,

Санкт-Петербург – Псков – Остров

*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов