«Вон из моего дома!»

Отец выгнал родную дочь из дома за любовь к соседскому мальчишке. Но девушка не опустила рук: дождалась своего возлюбленного из армии, родила ему детей и построила свое семейное счастье. От редакции: в редакцию «ОМа» пришло письмо от нашей постоянной читательницы, жительницы Орловского района Зинаиды Родиной. Женщина поведала нам историю своей любви. На пути у любящих сердец было много преград, но вместе они смогли всё преодолеть. «Когда мне было 13 лет, к нам в рабочий поселок Верховского района приехал мальчик. Его звали Данькой. С виду он был спортивного телосложения, симпатичный. Мальчик был внуком нашей соседки — старушки Федоски. В тот день она привезла Даньку и два гроба...с его родителями. Их похоронили на местном кладбище. У гроба Даня не плакал, а как только обровняли могилки, упал на них и долго лежал, обняв их руками. Я как раз жила напротив Федоскиного дома, и старушка просила меня присматривать за ее внуком. Нам всем было жаль Даньку, но он не хотел с нами дружить. Рано утром он всегда ходил на могилки. Он обычно ничего не говорил, и даже не плакал, только падал на землю. Когда это случалось, мы с ребятами сразу бежали за Федоской. Она вытирала фартуком свои мокрые от слез глаза и бежала за Данькой. Она поднимет его, прижмет к себе, и он успокоится. В такие моменты она говорила внуку, как ей сейчас трудно и что он должен ей помогать. Так прошло лето, осень и наступила зима. Данька стал помогать бабушке Федоске, и постепенно в работе забывал про свое горе. А хозяйство у Федоски и правда было большое. Однажды мы с ребятами все вместе шли из школы, и Коля ни с того ни с сего ударил меня сумкой по ногам. Я упала. Все ребята стали смеяться надо мной. Но Даня не растерялся: подошел ко мне, подал руку и помог подняться. А ребятам он тогда сказал: «Если кто-то еще хоть раз Зину обидит, тот будет иметь дело со мной!». Не то от боли, не то от обиды, я так и пошла домой, дергая носом. В душе было немного тепло от Данькиного поступка. Так и завязалась у нас с ним дружба. К весне заболела бабушка Федоска. Все заботы легли на Даньку. Я тоже начала ему помогать. Уже через две недели Данька научился доить корову и поить теленка. Я в общем-то учила его всему, что могла сама: готовить кушать, доить коров, колоть дрова, печь топить. Скоро Федоску положили в больницу. У нее было восполение легких. Каждую субботу Данька навещал свою бабушку. Наступило лето. Вечером, как обычно, мы сидели у его хаты на пороге. И тут неожиданно Данька сказал: «Хочешь я напишу о тебе стих?». Я засмеялась, взяла ведро и пошла доить корову. А Данька так и остался сидеть на пороге и, действительно, писал про меня стихотворение. Этот клочок бумаги я до сих пор берегу, как талисман нашей любви: Сяду на пороге,Кисточки возьму,Нарисую девушку,Для себя жену. Заплету я косыИз пшеницы спелой,Уложу веночкомНа твоё чело.Попрошу у небаГлазки голубые,Уголечком чернымБрови проведу.А реснички черныПопрошу у ночки,Чтоб никто не виделГлубину озёр. Щечки подрумянюЯблочком садовым.Губки словно макиПусть горят огнем,Голубым платочкомПодвяжу потом. Вот моя любимая,Вот моя желанная!Обвенчай нас, господи,Осени крестом!В мире и согласииБудем жить с тобой. Прошли годы. Данька уже учился на электрика. А я хотела быть агрономом. По выходным мы всеми ребятами собирались на «пятачок». Мы весело пели, плясали, да танцевали. Только один Даня сидел всегда в сторонке и всё смотрел за мной, чтобы кто-нибудь не увёл меня. На зорьке, обнявшись, мы обычно шли к пруду и ни о чем не говорили. Данька всё обнимал меня и крепко прижимал к себе. К осени пришла повестка. Даньку забирали Родине служить. С утра шел дождь. Он будто оплакивал мою любовь к Даньке. Мы сидели с Данькой на сеновале. Он все целовал мои мокрые от слез глаза, гладил волосы...Так мы и провели ночь вдвоем. А утром вокзал...И поезд умчал моего Даню далеко-далеко. На прощанье он обнял меня и наказал: «Жди меня. Бабушке помогай». Дома меня встретили отец с матерью. Отец грозно спросил: «Ты что на шее у него повисла, будто мужа провожала?!». А я возьми да и скажи: «Да, мужа!». Тогда отец больно ударил меня и крикнул: «Шлюха! Вон из моего дома!». Мать заплакала, но не заступилась за меня. Я в чем была выскочила и пошла к пруду. Шел дождь. Федоска все видела и пошла следом за мной. Я села на мокрую землю, заплакала. Федоска обняла меня и повела в свой дом. «Здесь живи», - сказала мне она, - «К пруду не смей ходить! Жди-ка ты Даньку!». Данька служил моряком, а мы все это время жили вместе с бабушкой Федоской. Вскоре я родила дочку. Назвала Лизой, так звали мать Дани. Корову мы с Федоской продали еще когда Даньку провожали. А теперь нам нужно было молоко, чтобы малютку кормить. С утра Федоска, ни сказав ни слова, куда-то ушла. А к вечеру привела домой козу Марусю. Матери мой отец запретил ходить к нам с Федоской в дом. Но сам люльку для Лизы смастерил. Прошло три года. А я все ждала Даньку. И вот однажды вечером, управившись с хозяйством, мы втроем сидели за столом и ужинали. После Лиза, как обычно, уселась у окна с бабушкой. Вдруг слышу Лиза кричит: «Дядя, там! Дядя, там!». Я вскочила, выбежала в сени, на улицу...и сильные руки подхватили меня. Данечка! Мой милый, Данечка! Я не могла больше говорить, он целовал и целовал меня. Сзади раздалось: «Мама!». Крик Лизы меня испугал. Мы вошли в дом. Федоска плакала, уронив голову на руки за столом. Данька обнял бабушку, успокоил ее. А после занялся дочуркой. Через год Федоска наказала нам строить себе дом: «Моя изба уже валится!». Колхоз немного помог нам в этом деле: крышу покрыли, завезли доски на пол, потолок побелили. Лето было в самом разгаре. Я ждала сына. Однажды к вечеру пошел сильный дождь с грозой. Молния освещала все небо. Сквозь шум дождя и раскаты грома мы услышали шум. Выскочили и остолбенели. Около нашего нового дома горел соседский сарай. Ветер вырывал с крыши горящие снопы и кидал их из стороны в сторону. Мужики, да бабы тушили их. И вот уже загорелась крыша соседского дома. Ветер никак не стихал. И вдруг все увидели Федоску в рубахе с иконой в руках. Она упала на колени между нашего и соседского домов. Ветер сорвал с ее головы платок. Ее седые волосы развивались на ветру. Искры летели ей на лицо и плечи. Но Федоска, подняв икону Божей матери, шептала молитву, словно закрывалась от огня этой иконой. Дождь закончился и злой ветер повернул с деревни в другую сторону. Может тому и быть. А может Федоска спасла наш дом и всю деревню от пожара. Спустя примерно год Федоска умерла. Я к тому времени уже родила сына. Федоскину хату разобрали. А мы стали жить в новом доме. И всегда для меня Даня писал стихи. Так мы прожили вместе 40 лет. Даня умер от сердечного приступа. А я еще живу в нашем доме и ращу внуков. До сих пор читаю Данькины стихи о его ко мне любви своим детям и внукам. И горжусь тем, что была любима и любила сама». Зинаида РОДИНА, Орловский район