«Соседи угрожали мне расправой…»

Пенсионерка, имея жилье, доживает век в стенах соцгостиницы, опасаясь за свою жизнь. ОТ АВТОРА: в редакцию «ОМа» 11 мая обратилась 81-летняя Тамара САФОНОВА, которая рассказала, что из-за скандалов с соседкой ушла из своего дома и перебралась в социальную гостиницу. Глядя на эту приветливую и добродушную женщину, даже трудно представить, что она вынуждена доживать свои дни в казенном учреждении. И лишь она одна знает, как тяжело скрывать боль за улыбкой. Жизнь Тамары никогда нельзя было назвать легкой, с самого детства судьба будто бы испытывала ее - рано осталась без отца, затем потеряла мать. Тамара Гуламовна почти не помнит отца, но по рассказам матери знает, что после пышной свадьбы он, иранский поданный, обосновался на родине жены, в Баку, и решил завести свое домашнее хозяйство. Правда, семейное счастье оказалось недолгим – как-то сгорела местная конюшня, и Гулама как иностранца обвинили в поджоге, а потом депортировали обратно в Иран. - Запомнилось только, как обнимал меня и чуть ли не плача просил мать: «Отдай мне Тамуську, Жень. Как же без нее?». Он любил меня больше жизни. У родителей, кроме меня, было еще трое детей. Но так получилось, что все они рождались, проживали год или чуть больше, и умирали. Я была последним и единственным ребенком в семье, - говорит Тамара Гуламовна. После потери отца жизнь Тамары сильно изменилась. Матери было трудно одной воспитывать ребенка, приходилось работать не покладая рук - до того момента, пока в дом не пришла война. Евгению отправили на фронт. Пятилетняя Тамара не понимала, что происходит, и так и не смогла принять пришедшее затем известие о ее смерти. Сироту приютили соседи, а потом отдали в детдом, в котором, к счастью, она пробыла совсем недолго – вскоре отыскалась родная тетка девочки, которая забрала ее к себе. Казалось, на этом испытания Тамары должны были кончиться – она получила образование, пошла работать, вышла замуж. Родился сын – розовощекий пухлый младенец, и счастью молодых супругов не было предела. Но прошло несколько лет, и Тамара стала вдовой. Долгое время она не могла смотреть на мужчин, а спустя несколько лет сердце женщины растопили настойчивые ухаживания Юрия – подруги завидовали тому, как он относится не только к Тамаре, но и к ее сыну. Они поженились, но и этот брак оказался недолгим – после рождения дочери супруги развелись. Потом умерла младшая дочь – утонула. - Мне кажется, я и не знала, что такое любовь между мужчиной и женщиной. Я любила только своих детей и родных, но эта была другая любовь, - поделилась пенсионерка. - Какие только трудности не выпадали на мою жизнь! Я всегда молилась Богу и просила его о помощи. И он давал мне силы выдержать все. Когда я узнала о смерти дочери, которую нашли утопленной в море, я не знала, как жить. Казалось, в душе большая дыра. Но я взяла себя в руки и покорно приняла удар судьбы. Несчастья сыпались один за другими. После этой трагедии сын решил перевести мать в Орел – поближе к Москве, где жил уже несколько лет. Денег на покупку целого дома не было, и мужчина приобрел для матери комнату - 31,9 квадратных метров в частном доме в Заводском районе. Тамара Гуламовна устроилась работать в храм. Пережив череду несчастий, пенсионерка надеялась, что в Орле тихо и спокойно проведет свою старость. Однако ее надежды рухнули, как карточный домик. - В соседней комнате жил пенсионер. Вскоре он подписал жилье на свою племянницу. Начались постоянные пьянки, гулянки, к ней приходили мужчины, шумели. Мне было жаль ее маленьких детей, которые все это видели. Я сначала просила ее не шуметь, потом уговаривала одуматься и отказаться от разгульной жизни ради детишек, но когда ничего не помогло – стала во время гулянок вызывать полицию. Однако и слова полицейских на них не действовали, а мне еще больше доставалось за то, что я их вызвала. Часто ней ходили нерусские, которые начали мне угрожать расправой. Становилось страшно за свою жизнь, - поделилась старушка. В итоге конфликт дошел до того, что пенсионерка оказалась в психлечебнице. - Приехал участковый и сказал, что соседка написала на меня заявление - мол, я натравила собаку на ее детей, - вспоминает Тамара Гуламовна. - Ну как же я могу так сделать?! Для меня дети – это святое. Я, наоборот, старалась увести их из комнаты, когда к ней приходили пить и гулять, чтобы они не видели этого, чтобы их случайно не тронули. Однако меня забрали к психиатру - якобы проверить мое состояние. Доктор ничего не обнаружил. Но затем вышел в коридор, посовещался за дверью с полицейскими - и оставили меня в психбольнице. Это было ужасно. Я, здоровый человек, вдруг оказалась там, среди душевно больных. Ни мне, ни сыну не показали никаких документов. Я пробыла в этой клинике месяц. За это время научилась выкидывать таблетки, которые мне давали пить. Пациентам, которые их принимали, становилось еще хуже. Мне было страшно, что я стану, как они. Когда Тамара Гуламовна вышла из психиатрической больницы, она снова вернулась в свою комнату, но прожить долго там не получилось. - Мне угрожали расправой приятели соседки, говорили, что пора съезжать отсюда. Я боялась, что однажды меня не станет. Беспокоить сына не хотелось – у него своя семья, а денег на новое жилье не было. Тогда я попросила подругу приютить меня. Платила ей по три тысячи в месяц за проживание, хотя было неудобно ее стеснять. Позже я решила поискать себе жилье. Мне не нужны были королевские палаты. Хотелось маленькую комнатушку, чтобы просто дожить годы. От настоятеля храма я узнала о социальной гостинице и отправилась туда просить помощи. Меня выслушали, накормили, дали комнату. За это им большое спасибо, - говорит пенсионерка. В социальной гостинице Тамара Гуламовна живет уже больше полугода. За комнату в госучреждении она платит семь тысяч рублей, а оставшуюся часть пенсии тратит на оплату коммунальных услуг, которыми не пользуется. В эту комнатку на улице Маяковского старушка заходит редко – да и то в сопровождении новых знакомых из соцгостиницы. У нее немного времени – полить цветы да окинуть грустным взглядом одинокую, но все же такую родную и уютную комнату, по стечению обстоятельств оставшуюся без хозяйки. - Чем ближе к смерти, тем меньше тревожит насущное, - говорит пенсионерка.- Иногда задумаюсь: «За что мне дан такой трудный путь?» и даже заплачу, а потом собираюсь с силами, с духом и сама себе говорю, что надо жить. Ради родных, ради Бога, ради тех, кто рядом… На следующий день после встречи с Татьяной Гуламовной я поехала в дом, который и стал причиной войны между соседями. Дверь мне открыла молодая темноволосая невысокая женщина — та самая соседка пенсинерки. Юля (женщина просила не называть ее фамилию — Прим. Ред.) согласилась поговорить со мной и рассказала свою историю. - Когда Татьяна переехала сюда, я даже представить не могла, во что это в итоге все выльется. Изначально вражды между нами не было. Потом старушка завела кучу кошек, и остальные соседи попросили их убрать — совершенно невыносимый запах от них был не только в доме, но и во всем дворе. После этого соседка стала вести себя агрессивно. Стала придираться ко мне и к моим детям, а потом начала вызывать полицию, когда ко мне приходили гости. А потом и вовсе натравила собаку на моего ребенка. Жить с ней стало невозможно. На мой вопрос о том, как же дальше выйти из этой тупиковой ситуации, Юля пожимает плечами. - Я не против, чтобы она жила здесь. Мы не выживали никогда ее отсюда. Но Татьяна Гуламовна сама приняла решение переехать в гостиницу, и повлиять на это я не могу, - сказала женщина. Смогут ли соседки примириться друг с другом и найти общий язык, покажет время. Пока же пенсионерка, хоть и боится возвращаться домой, но все же надеется провести остаток жизни в тепле и уюте родных стен. Марина ЖУКОВСКАЯ, Орел