Рязанец Александр Зимин создал свой уникальный музей, который расположился у всех на виду, но о нем мало кто знает

Внутри удивленную посетительницу встретил приветливый хозяин. Он показал свои экспонаты. Большая часть – это висящие на стенах лица, человеческие и не очень, изображающие различные эмоции, фигурки, в том числе в стиле ню, и шаржи. Все из дерева.

Я заинтересовался этим местом, о котором никогда не слышал, и утром 19 июня подошел к тому самому дому

№ 20. Дверь была открыта. Тишина. «Есть кто?» – спросил я. «Есть. Идите на звук моего голоса», – отозвался мужчина. Оказалось, это и был Александр Васильевич ЗИМИН, владелец музея и его создатель.

Он меня провел в мастерскую. Там Александр Васильевич красил небольшой журнальный стол. Оказалось, что одна рязанская учительница русского языка и литературы попросила мастера его отреставрировать. А на полу я видел небольшое бревно – будущий экспонат для сада. Это будет большая лиса.

Но дерево в широком смысле слова вошло в жизнь Зимина далеко не сразу.

Родился Александр Зимин в городе Спасск-Рязанский в 1946 году в

простой семье.  Мать всю жизнь трудилась на хлебозаводе, а отец был автослесарем, ремонтировал машины, автобусы. После школы юноша поступил в Спасское педагогическое училище, стал учителем начальных классов. А после вручения диплома началась армия.

Наш герой служил в Ленинграде, где получил специальность радиотелеграфиста подводной лодки. Но уже там он стал задумываться, что небо его привлекает гораздо больше, чем вода. Просто в детстве Саша разводил голубей. Он запускал птиц и с умилением смотрел на их полет. И когда после учебки молодого человека отправили служить в Мурманск, он написал рапорт. Мол, прошу отпустить меня для сдачи экзаменов в Балашовское высшее военное авиационное училище летчиков в Саратовской области. Парень мечтал быть пилотом. И ему разрешили.

Александр поехал, но там был очень строгий отбор, и шансы на поступление были небольшие. И тут во время экзаменов человек в форме подошел к абитуриентам и сообщил, что в Луганске открывается высшее военное училище штурманов. Наш герой забрал документы и из Балашова отправился на Украину.

Там Александр стал командиром отделения. Учился, много раз прыгал с парашютом. Но самостоятельных полетов за штурвалом у него не было. Ведь штурман – это специалист, который отвечает за прокладку курса, работу с топографической картой, а также за наблюдение за работоспособностью навигационного оборудования самолета.

И все бы хорошо, но один необдуманный поступок практически поставил крест на его мечте о небе.

– В Луганске росло много винограда, – вспоминает Александр Васильевич. –  Я и другие пацаны из отделения в воскресенье проголодались и ушли без спроса из части. Грубо говоря, в самоволку. Наелись винограда, вернулись – и нас уже ждали другие сотрудники, постарше чином. Оказалось, что один человек нас «сдал».  А я же командир отделения. Меня сняли с должности и исключили из училища. Всё – учеба закончилась, не судьба. А еще меня исключили из комсомола. Кстати, к тому времени я уже был женат.

Мой собеседник рассказал, что его супругу, с которой они прожили вместе, не расставаясь, все эти годы, зовут Антонина. Она сама родом из поселка Сапожок, а познакомились молодые в педучилище, где оба учились. Потом, во время службы, Зимин вернулся в родные края в командировку на месяц, и влюбленные расписались. После, в Луганске, супруга работала воспитателем в детском саду. В общем, после отчисления муж и жена погоревали и стали думать, как дальше жить. По словам Александра Васильевича, его Антонина всегда и во всем ему помогает. Особенно его поддерживает ее коронная фраза: «Прорвемся!» И они прорвались.

Молодого военного взяли в танковую дивизию под городом Черкассы на Украине. Там он снова вступил в комсомол. Так как Александр с детства неплохо рисовал, руководство оценило его талант и назначило художником. Супруга была рядом. Потом они вернулись вместе в Спасск. Но Александр не оставлял надежду снова начать летать. И один знакомый капитан предложил молодому человеку поступить в летное штурманское училище гражданской авиации в украинском городе Кировограде. И его взяли. И тут новое препятствие – медкомиссия.

– Я каждый день бегал по пять километров, – говорит Зимин. – Тренировался. То есть всегда был в форме. А на медкомиссии у меня резко начало стучать сердце. Терапевт измерила пульс. Было 90 ударов в минуту, хотя норма 75. И врачи сказали приехать еще раз через неделю. Знакомые посоветовали перед визитом к доктору попить таблетки, чтобы пульс был меньше. Я так и сделал. Пришел в кабинет к терапевту, только шаг сделал – врач спрашивает, какие таблетки я принял.  То есть она догадалась об этой хитрости уже по моему виду. Ну, я и признался. Измерили пульс, а он опять повышен. Тогда доктор вынесла вердикт: работать мне можно только диспетчером воздушного движения.

После этого Александр вместе с супругой поехал в Харьков в авиационный институт, куда его взяли на третий курс вечернего отделения. Там Зимин стал авиаприборостроителем.  Потом некоторое время работал по специальности в Днепродзержинске. После вернулся в Рязанскую область в поселок Лесной Шиловского района, где трудился на предприятии. И последний переезд был уже в областной центр, где Александр Васильевич заведовал отделом Рязанского проектно-технологического института. У них с супругой две дочки. Первая живет в Крыму, а вторая в Рязани.

– А как вы увлеклись художественной резьбой по дереву? – спросил я Александра Васильевича.

Оказывается, он всю жизнь любил резьбу по дереву. Делал это, как только выдавалась свободная минутка. Даже в дороге: в поездах, в электричках и в самолетах. Для этого у него всегда с собой был небольшой набор инструментов: стамески, специальные ножи.

– В общем, это раньше было просто хобби, а теперь стало главным делом в жизни, – говорит мой собеседник.

Особенно Александр Васильевич любит делать шаржи. Вот эти все лица на стене – это они. Тут, кстати, есть генсеки и президенты, известные люди. И Ельцин, и Горбачев, и Сталин, и Солженицын, и Задорнов, и Хазанов, и даже Гельмут Коль – бывший канцлер Германии.

– Где мы сейчас с вами находимся – это моя выставка-музей резьбы по дереву и моя мастерская, – объясняет Зимин. –  Я арендую этот дом. Тут же есть клуб любителей резьбы по дереву, куда ко мне приходят ученики. И среди них есть такие мастера, которые могут меня заткнуть за пояс.

Александр Васильевич признался, что сначала он никому не показывал свои работы. Но знакомые все-таки узнали о его увлечении и сказали, что работы нужно явить миру. Это было еще в то время, когда он работал в институте. В 1993 году ему предложили организовать в рязанском училище № 9 клуб резьбы по дереву, и он согласился. Подросткам это было очень интересно. Пятнадцать лет Александр Васильевич занимался с ребятами, но потом ушел на пенсию.

За материалом Зимин любит ездить в лес. То остатки от пенька, то небольшое бревно – всё может пойти в дело. Например, понравилась «вертлявая» палка, и он из нее сделал змею. Также он ездил на пилораму – и там искал интересные бревнышки.

Кстати, в музее представлены не все из его 1500 работ. Многие хранятся дома. Раньше супруга ругала Александра Васильевича за сор от резьбы, стружки, опилки… Но потом привыкла.

– Половину поделок я уже продал, – говорит Зимин. – Шаржи у меня покупают не только рязанцы, но и приезжие из Пензенской и Владимирской областей. Было дело, мои работы приобретали даже иностранцы. Например, туристы из немецкого города Мюнстера или французы из города Брессюир.

Кстати, в Брессюире у Зимина была даже выставка в середине 90-х годов.

– Два раза я туда ездил, – говорит Александр Васильевич. –  Причем заранее сделал штук двадцать шаржей Ельцина. И там их быстро расхватали.

Также мастер делает шаржи на заказ – для работы ему достаточно фотографии. А еще шаржи он дарит своим друзьям.

Отметим, что вход в музей совершенно бесплатный.  Люди узнают друг у друга об этом месте, приходят. Уже есть четыре книги с пожеланиями от посетителей. Там есть и надписи на иностранных языках, оставленные туристами. Но сказать, что этот музей многим рязанцам известен, нельзя. А жаль.

– Я уже человек пожилой, и трудно самому содержать этот музей, – сказал в конце беседы Александр Васильевич. – Моя супруга болеет. У нее онкология. С 2018 года она борется с этим недугом. Для этого нужны деньги. И я хочу продать мою коллекцию городу. Я много раз обращался и в министерство культуры, и даже писал письмо губернатору с просьбой. Но в ответ тишина. А я мечтаю, чтобы в нашем городе был хороший музей по дереву. И чтобы это не была сувенирная лавка, не на продажу, а экспонаты для посетителей. И я надеюсь на лучшее.

Николай СКРИПКИН, Рязань