Дружба двух инвалидов из Малой Вишеры закончилась ссорой и поножовщиной

Было от чего волноваться. Во-первых, брат – инвалид: несколько лет назад ему ампутировали обе ноги – на уровне колена. Во-вторых, сестра точно знала, что с некоторых пор брат стал злоупотреблять алкоголем. И хотя особо близких отношений между родственниками уже не было, сестра регулярно созванивалась со Станиславом, чтобы поинтересоваться, как его дела, не нуждается ли в помощи.

И всегда брат с готовностью отвечал на звонок: в каком бы состоянии не находился. А тут – молчок.

В конце концов, 13 октября, обеспокоенная женщина бросила всё, взяла билет на автобус и поехала в Малую Вишеру.

Добралась до Заводского Домостроя, вошла в дом, поднялась к квартире и принялась стучать – звонок не работал. И вновь – никакого ответа. На всякий случай, подёргала дверь. Закрыта. И похоже, не на защёлку, а на ключ.

Женщина вышла на улицу. Соседей, у которых можно было хоть о чём-то спросить, в окрестностях не увидела. Тогда вернулась в дом и постучала в первую попавшуюся дверь. Открыла женщина. Но ничего о судьбе Станислава она не знала. Да и вспомнить, когда видела инвалида в последний раз, не смогла: и то понятно – на улицу он выходил редко.

Но соседка дала Валентине дельный совет: подняться к квартире Александра Прокофьева, жившего в этом же доме, и поинтересоваться у него, не знает ли чего. Соседка точно знала: пропавший Станислав и Александр общаются, даже дружат. Тем более что Прокофьев – тоже инвалид, правда, не ампутант, но сильно хромает.

Валентина послушалась. Прошла к квартире, на которую указала соседка. Позвонила. И увидела перед собой Прокофьева. Человек был явно нетрезв, но, казалось, контактен. Женщина сразу же спросила, не знает ли он, что случилось с её братом, почему он не отвечает на звонки и куда мог уйти: дверь у него – закрыта.

Прокофьев сосредоточился. Задумался. Потом сделал удивлённое лицо. И, как впоследствии рассказывала женщина, невозмутимо спросил:

– А он разве не у тебя? Я думал, что он к тебе погостить уехал. Не добрался, что ли?

– Не добрался, – ответила женщина.

Тогда Прокофьев покачал головой: нет, мол, ничего он о Станиславе не знает, сам не видел его уже несколько дней.

И не очень вежливо закрыл перед гостьей дверь.

После этого женщина позвонила в полицию и вызвала специалистов МЧС.

* * *

С помощью специального оборудования в присутствии полицейских спасатели открыли дверь квартиры… И почувствовали, что оттуда распространяется неприятный запах.

К месту ЧП прибыл и старший следователь Маловишерского межрайонного следственного отдела СУ СК РФ по Новгородской области Магомед Гаджимахадов.

– Когда мы вошли в помещение, – рассказывал он, – в комнате увидели тело 39-летнего хозяина квартиры: туловище находилось на диване, культи ног свешивались вниз, к полу. Как это принято говорить у специалистов, труп «подвергся гнилостным изменениям». Тем более что погода в то время стояла не по-осеннему тёплой. Материал, на котором лежал погибший, был пропитан бурым веществом, похожим на кровь.

Останки мужчины сразу же направили на судебно-медицинскую экспертизу. Позднее специалисты установили, что причиной смерти стало ножевое ранение в грудь, вызвавшее повреждение лёгкого.

Тем временем полицейские начали свою работу. Оперативники областного Управления уголовного розыска вместе с маловишерскими коллегами провели так называемый «поквартирного опроса», в ходе которого им подтвердили, что единственным человеком, с которым поддерживал контакт погибший, был всё тот же Александр Прокофьев.

Это можно было назвать дружбой. Но правильнее – «совместным распитием». Выяснилось и ещё одно обстоятельство: по причине утери паспорта Прокофьев своевременно не прошёл медико-социальную экспертизу, подтверждающую факт установления инвалидности, и пенсионные выплаты ему были прекращены. А друг Станислав, которому инвалидность назначена бессрочная, исправно получал пенсию.

Поэтому Прокофьев к нему и повадился. Любой совместный «банкет» теперь оплачивал безногий Станислав. При этом, говорили соседи, в дружбе инвалидов явно не всё было безоблачно: из квартиры, где они обычно «распивали», частенько доносились крики и добрый русский мат. Никто, впрочем, никогда не вмешивался: как поссорились, думали, так и помирятся.

* * *

В дверь Прокофьева снова постучались. Открыв её и увидев перед собой уже не одинокую женщину, а сотрудников полиции, он перестал ломать комедию и безропотно дал надеть на себя наручники. Его тут же доставили в следком.

– На допросе, – продолжает следователь СК Магомед Гаджимахадов, – мужчина признался в том, что смерть соседа на его совести. Подтвердил, что в роковой день на деньги потерпевшего он купил пятилитровую бутыль спирта. Во время застолья мужчины выпили около половины всего объёма. По объяснениям обвиняемого, когда оба были уже изрядно пьяны, хозяин стал требовать, чтобы гость ушёл из квартиры, – в грубой форме. Это его обидело, он схватил со стола нож и нанёс соседу единственный удар. Кроме того, Прокофьев заявил, что, уходя из квартиры, думал, что ничего страшного не случилось, если и ранение, то - лёгкое.

Возник вопрос, кто же в таком случае закрыл дверь квартиры. По оценке специалистов, смерть потерпевшего наступила не сразу. После ухода агрессора человек с таким ранением мог дойти до входной двери и закрыть её. Но в этом случае речь шла не об обычном мужчине, а об инвалиде с ампутированными ногами. Причём протезы были сняты и лежали в стороне.

К тому же, как выяснилось, у Прокофьева был ключ от этой квартиры: по его объяснениям, друг сам его дал, потому что в магазин, как правило, ходил Прокофьев.

Но сам он говорил, что в ту ночь после своего ухода дверь на ключ не закрывал, настаивал на том, что раненный Станислав сделал это сам, а потом вернулся в комнату и лёг на диван, где и умер.

Следователь просил объяснить, как же получилось так, что после того, как покинул квартиру, больше к своему товарищу, с которым раньше встречался чуть ли не каждый день, Прокофьев больше на заходил.

Тот факт, что после ссоры перестал навещать соседа, Прокофьев объяснил тем, что обиделся на него. И настаивал на том, что не пытался утаить преступление.

Впрочем, для его квалификации значение это уже не имело. Обвинение Прокофьеву было предъявлено по статье, предусматривающей ответственность за умышленное причинение тяжкого телесного повреждения, повлекшего смерть потерпевшего, где наказание – до 15 лет лишения свободы.

* * *

Несмотря на инвалидность, сразу после задержания Прокофьева определили в следственный изолятор. К этому времени уже было известно, что в прошлом Прокофьев уже был осуждён за убийство. Тогда всё было очень похоже. Пьяная ссора, обида и единственный, но смертельный ножевой удар. За это 4 июня 2002 года Барятинский районный суд Калужской области приговорил Прокофьева к 8 годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Тот срок он отбыл «от звонка до звонка». А освободившись, перебрался в Новгородскую область, где живут родственники. До расправы над товарищем у нас к уголовной ответственности этот человек не привлекался.

– В ходе рассмотрения дела в суде, – рассказал государственный обвинитель Сергей Смирнов*, – Прокофьев сказал, что вину признаёт частично. Заявил, что причина нанесения ножевого удара товарищу – внезапно возникший конфликт. Не поняли друг друга, появилось чувство обиды. Сожалел о случившемся, говорил, что знаком с потерпевшим около двух лет, сдружились, потому что у обоих были сходные жизненные трудности. Проблемы с ногами у осуждённого очевидные, в зал судебного заседания он входил при помощи конвоиров.

Ослабленное состояние здоровья суд признал одним из смягчающих наказание обстоятельств.

Чудовский районный суд приговорил 50-летнего Александра Прокофьева к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Алексей КОРЯКОВ,
Малая Вишера

(Имена и фамилии потерпевшего и его сестры изменены. – Прим. ред.)

*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов