«Люди хватали друг друга, целовали...»

ОТ РЕДАКЦИИ: Иванова Марфа Алексеевна, которой сейчас, кстати, исполнилось 90 лет, поделилась своими воспоминаниями о том, как тяжело приходилось работать в тылу на заводе по изготовлению мин в годы войны, и о том, как люди ждали и встречали День Победы. «Завод, на котором мы работали - «Уралсельмаш», но когда перевели из Гомеля их завод, то наш стал 707 Н.К.М.В, так как был военным, секретным, у нас делали мины. Мины мы делали — это стаканчики, которые летят с самолета, свистят, а №8 — это которые вставляли в миномет, а под №1 — это вставляли в пушку. Почему-то в войну и фотографировали, и пишут о них, а нас нигде нет. Ведь мы пережили и голод, и холод, и недосыпание.Топиться было нечем, я с завода носила мешок стружки, а ребятишки сходят на железную дорогу, насобирают угля — вот и топились. Если бы мы не делали мины, чем бы воевали? Мы старались делать побольше мин, чтобы скорее кончилась война. Домой мы ходили пешком, да еще мешок стружки на плече. Мне тогда исполнилось 16 лет, кто-то пошел в школу, а я пошла устраиваться на работу. Когда папу взяли в трудармию, а брата на фронт, на работу меня приняли в литейный цех шишельницей делать шишки для мин. Я была маленькая ростом, мне сделали подставку. Работали по 12 часов неделю, а потом пересменок, он был 18 часов, мы приходили в 8 часов утра и до 12 ночи, а та смена — с 12 ночи до 8 часов вечера другого дня, смена очень тяжелая. Домой мы не уходили, а разгребали песок и падали, утром нас мастер разбудит, даст нам по кусочку хлеба, мы поедим и идем домой.Наша бригада норму всегда выполняла, чтобы сделать побольше мин и попасть на стахановский стол. Там все же суп вермишелевый и на 2-е что-нибудь мясное, а еще давали 200 гр хлеба или оладушку, а на общем столе — там мороженая капуста и картошка. Вот и старались не уходить со стахановского стола.В конце года давали отрезы на платья или валенки, кто хорошо работал. Я получила три отреза и валенки.Когда кончилась война, мы шли в 1 смену. На столбах везде радио играет, музыка, люди хватали друг друга, целовали, кто плачет, кто что, мы ничего не можем понять, спрашиваем, что случилось, нам говорят — кончилась война. Когда пришли в цех, там было тихо, темно, не работали станки. Нас отпустили домой.Так хочется встретиться, может кто-то и жив, кого я помню. Это Саша Бужинский, Ваня Головин, Саша Неустроев, Вася Сокуров, девочки Нина Романова — она была бригадиром, Таня Ермакова, Вера Гусева, Маша Пашкова, Нина Солдаткина, Маша Исаева, Валя Вохтомина, Лена Лапкина, Оля Сысоева, Маша Утюнина, ну а я теперь Иванова (была Шадрина). Так хочется встретиться и все вспомнить. Как-то на одной вечеринке у нас не хватило закуски, и ребята перелезли через забор, а Валя Головина выкопала морковь, они принесли, мы намыли и закусывали. Это был 1944-45 год, нам тоже уже было по 19-20 лет, так было смешно и весело...»