«Мужа я уже потеряла и боялась, что сына сведут в гроб»

«12 ноября мне исполнилось 52 года. Праздник я отмечать не стала, даже не хотела принимать поздравления, с утра выключила телефон и осталась дома. Достала альбом и стала рассматривать старые фото, где мы с Колей, моим мужем. Тогда мы еще не знали, что наше с ним семейное счастье закончится так трагически.

Мы познакомились в 1988 году на свадьбе у друзей. Мне тогда было 23 года, а Коле 25. Он работал водителем автобуса, я — в школе учителем географии. У нас обоих за плечами первый неудачный опыт: пытались вступить в брак, но не сложилось. Его подруга ушла к другому, а мой несостоявшийся супруг стал частенько уходить в запой. Мы оба уже были взрослыми— чего тянуть? Через 3 месяца после встречи решили расписаться.

У Коли была своя квартира, которая досталась от родителей. Денег нам хватало, ссор почти не было — спокойная благополучная жизнь, недоставало только одного — детишек. Я не могла забеременеть два года. Стала ходить по врачам, искать бабушек - целительниц, только все это бесполезно. Потом мне кто- то посоветовал - перестань пытаться. Мы с Колей так и сделали, только смирились, как вдруг я узнаю, что ношу ребенка.

В марте 1990-го на свет появился Сашенька. Он рос таким веселым парнишкой, на месте усидеть никогда не мог, всех обо всем расспросит, сам про себя расскажет. В больнице как-то лежал, пришли навестить — он с другими детьми знакомится, с их родителями говорит. Мимо стройки идем, он спросит: «А что здесь будет? А когда закончите?».

Школу Саша окончил средненько, с тройками. У него больше получалось работать руками, любил копаться в машинах — от папы досталось. Коля его маленького водил к себе на работу, показывал автобусы, в гараж к мужикам с собой брал. После 11 класса, в 2007, сын пошел учиться на автомеханика.

В том же году все и изменилось. Наши соседи через стенку съехали и стали квартиру сдавать, в нее въехали две девушки, позже я узнала, что они были сиротами. Молодые, симпатичные, правда, курили у подъезда и устраивали дома «посиделки».

Сашка у меня стал окунаться в студенческую жизнь: начал гулять с сокурсниками и иногда отпрашиваться на ночевки с ними. Я хоть и не всегда рада была, но Коля говорил: «Не отпустим — будут позорить парня, пусть идет, голова у него есть».

Потом мы заподозрили, что у сына появилась девушка. Как-то раз в январе 2008-го он сказал, что пошел до утра к другу. Ночью я проснулась и услышала чей-то смех с улицы, показалось, что это был Саша. Подумала, он решил вернуться, подошла к окну и увидела его с соседкой, той самой сиротой. Поняла, что он меня обманул, а она и есть та подружка, о которой мы догадывались.

Утром он вернулся, а я с ходу: «Похоже, ты девушку нашел», он сразу в краску впал: «Как ты это все узнаешь-то, от тебя ничего не скроешь», я засмеялась: «Как тут скроешь, когда любовь строишь прямо через стенку от матери».

Так мы узнали, что сын влюбился в нашу соседку. Ее звали Антонина, девчонке было 18 лет. Выросла она в детском доме, родителей лишили прав за пьянство, а потом они и вовсе куда-то пропали. Тоня училась в техникуме на парикмахера, была молчаливой, но с характером.

Я к ней никогда не придиралась, видела, что человек сложный, всегда относилась к Тоне с материнской жалостью и любовью. В отношения сына не лезла, хотя, когда Саша у нее оставался, через стенку я слышала их скандалы и ссоры. Коля три года мучился с давлением, и когда ребята кричали, а делали это они очень громко, ему становилось плохо.

Но все равно мы стеснялись делать им замечание. Потом все само собой разрешилось: подруга Антонины, с которой они снимали квартиру, собралась жить у своего друга. Тоне одной было не потянуть плату за аренду, и она переехала в комнату в общежитие.

Какое-то время мы жили спокойно без скандалов под ухом. Но в ноябре того же 2008-го пришел Сашка и сказал: «Тоне негде жить, разрешите ей переехать к нам». Коля спросил: «А она тебе кто? Вы будете жить, спать, а она - чужой человек. Хочешь жить - женись».

Мы думали, что Саша напугается в 18 лет вступать в брак: слишком уж часто они ругались. Бывало, Тоня придет к нам в гости, они поссорятся, она психанет, дверью хлопнет, даже не попрощается ни с кем. Саша все время в плохом настроении, даже учебу прогуливал. Мы не хотели, чтобы он женился, но отговаривать его не собирались.

В итоге он сделал ей предложение, Тоня переехала к нам. Бракосочетание, 25 января 2009-го, отметили по всем обычаям: выкуп, обед в столовой, второй день. Пригласили самых близких. Платье Тоне взяли напрокат.

Через несколько дней я спросила ее, почему она не позвала на свадьбу подружек, невестка, смеясь, мне выдала: «Это чтобы сэкономить», я сначала тоже весело ответила: «Ну, на подруг-то бы хватило», а она: «Ну вам и так ни на фотографа не хватило, ни на кафе хорошее, ни на платье, я подругам и сказала, извините, у нас бюджет не позволяет».

Тогда меня такая обида охватила, мы же с мужем кредит взяли, чтобы все оплатить. Они оба заканчивали третий курс, летом могли устроиться на работу и копить самостоятельно деньги на свою свадьбу. Но мы решили помочь, еще и 25 тысяч им подарили в день свадьбы, а вместо благодарности над нами посмеялись. В сердцах я ей все высказала, ну разве можно так?

Тонька начала на меня кричать: «Как вы смеете так со мной разговаривать, вы не мать, чтобы меня учить. Это мое мнение, что вы денег сыну на свадьбу пожалели, не переживайте, я исчезну и не буду вас обдирать!».

Она собрала вещи и куда-то уехала, перед сыном она меня выставила стервой, а из себя сделала жертву. Саша на меня разозлился и перебрался к ней. Мы не знали, где они живут, в техникуме он не появлялся. Я везде его искала, а отцу становилось все хуже: сердце прихватывало.

Две недели после той ссоры мы не виделись, потом Санька стал приезжать. Он устроился к другу в автомастерскую, с супругой они сняли какую-то комнату. Говорил, что Тоне скоро дадут квартиру. Через два месяца сын сообщил, что Тоня забеременела.

Когда мы с Колей узнали, что скоро появится внук, все обиды прошли. Я сама поехала к снохе мириться, извинилась, мы поплакали, я ее обнимала, целовала, она тоже попросила прощения, Сашка радовался. Они переехали обратно к нам, и в декабре 2009-го родился Пашенька.

Сначала все было хорошо, но потом я стала замечать, что Тоня у нас ничего не делает по дому и совсем не занимается ребенком. Мы днем на работе, она есть не приготовит, не приберется - все хлопоты на мне. Я и за лялькой стирала, и за Сашкой и даже за ней. Вдобавок Антонина стала ходить куда-то с подружками, видите ли, развеяться ей нужно.

Их скандалы стали еще громче, ладно бы она по поводу истерила, он ведь не пил, не курил, работал, умудрялся еще ей деньги на цветы и подарки найти. А она вечно недовольная, а что ей было нужно — не понятно, просто «выносила мозг» от скуки.

В 10-м году ей дали квартиру. Жить ребята в ней не стали, решили сдавать, чтобы были деньги. Но, когда Тоня их получала, то тратила только на шмотки и на гулянки с подружками. Говорила, что квартира ее, и чтобы Саша даже не вздумал эти деньги считать.

Нашему с отцом терпению пришел конец: живет девка за наш счет, учебу бросила, дома у нее забот нет, ребенком занимаемся мы, мать гуляет по клубам, дома не отдохнуть - одни скандалы и крики! Как- то раз мы решили поговорить с молодыми родителями по- взрослому, но не получилось.

Тонька стала кричать, оскорблять меня и мужа. Коля вышел из себя, но не ей начал высказывать претензии, а сыну, что его женщина не должна себя так вести, что им пора бы пожить отдельно, чтобы повзрослеть. Мы разошлись по комнатам, я всю ночь проплакала, у Коли опять сердце прихватило. Думала, за ночь мы все остынем и завтра помиримся. С утра они еще были дома, но вечером мы вернулись — комната пустая: ни снохи, ни сына, ни внука.

Коля с порога стал звонить Сашке, но тот разговор стал роковым. Я поняла, что сына женушка уже накрутила. Наш сын сказал, что видеть нас не хочет, считал, что отец выгнал их из дома, и за это мы больше ни его, ни внука не увидим. Муж кричал, ему было обидно, он не мог успокоиться и не выдержал — у Коли случился инфаркт.

Мы похоронили отца 6 июля 2010 года, всего в 47 лет. Сашка себя ненавидел, так ему было тяжко. А Тонька даже на похороны не приехала, почти сразу, как только они перебрались в ее квартиру, она выгнала Сашу.

Сноха начала выпивать, ездила к каким-то подружкам с ночевками, сына Пашку везде за собой таскала. Они развелись, Саша переехал ко мне. Первое время он пытался сохранить семью, потом наплевал на жену, но за сына переживал. Однажды он узнал, что его супруга пьянствовала у своих друзей, они были в ограде, а в доме что-то загорелось и начался пожар. Мамашка оставила Пашеньку одного на диване и он чуть не задохнулся, друзья рассказали Саше, что она даже не сразу вспомнила, что он внутри.

Сын после этого приехал к ней и побил на глазах у ее подруги. Несильно, она даже никуда не обращалась, но стала угрожать, что подаст на него в суд. Так она и мотала ему нервы: когда ей что-то нужно, она его шантажирует, когда не нужно - не пускает на порог.

Сашка не мог с ней справиться и начал сам выпивать. Я переживала за внука и сна- чала предлагала ему лишить ее родительских прав, но сын говорил: «Не лезь». Потом он меня успокоил, сказал, что Тонька после пожара, видимо, сама напугалась и стала лучше заботиться о ребенке.

Я поняла, если отниму у нее Пашу, она вообще Сашке жизни не даст, мужа я уже потеряла и боялась, что сына сведут в могилу. Ненавидела я сноху всем сердцем, но нашла в себе силы простить - хотела видеться с внуком

Я стала звонить ей и навещать. Когда она мне жаловалась на Сашу, я смеялась: «Дурак он, не обращай внимания», ему про нее говорила то же самое. Может, поэтому дури в их голове стало поменьше. Они перестали друг друга цеплять, их ссоры стали нечастыми.

Сын все равно иногда выпивает, винит себя в смерти отца, не может забыть пережитое. Я его поддерживаю и стараюсь помочь. Мой Саша так сильно хотел семьи, думает, что в жизни его ничего хорошего не ждет. Но я надеюсь и верю, что все у него сложится».

Галина,

г.Курган