Без любимой жизни нет

Девушка Максима умерла перед годовщиной их отношений. Юноша не смог пережить трагедию - на фоне депрессии у него начала развиваться болезнь, превратившая его в живой труп   ОТ АВТОРА: в одной из курганских групп в социальной сети «ВКонтакте» я увидела душераздирающий пост, сопровождавшийся фотографиями юноши до и после болезни. Призыв о помощи с реабилитацией и дальнейшим лечением Максима ЗАГРАЯ разместила в интернете его старшая сестра, Виктория МЕЛЬНИКОВА. Вика вкратце описывала, как за буквально три месяца ее брат превратился в «овоща». В посте был указан номер телефона и я сразу же позвонила девушке. На следующий день я приехала к ней в Куртамыш, где она и мать ухаживают за Максимом. Они рассказали мне, как их любимый брат и сын таял на глазах. Все началось с депрессии после смерти его девушки — Лены (Имя изменено по этическим причинам. - Прим.авт.), которая покончила с собой.   Максиму 19 лет, он предпоследний из девяти детей Татьяны Борисовны. Она гордится своими сыновьями и дочерьми, скоро ждет 20-го внука. В Куртамыш большое семейство переехало из Казахстана, из города Степногорск в 1998 году. Сейчас все дети уже взрослые, самая старшая — Вика воспитывает своих четверых детей. Самый младший в семье — 15-летний Ваня Заграй.   Со своим вторым мужем Татьяна развелась 5 лет назад и не жалеет об этом — с хозяйством прекрасно справляется сама. Причину расставания женщина рассказывать не стала, но уточнила, что отец никак не интересуется судьбой своих детей и помощи от него нет.   По словам матери и сестры, Максим, как и все дети Татьяны, отличался сильным характером, мужественностью. С 14 лет он жил с семьей Виктории в большом съемном доме в Куртамыше. Сама же Татьяна, до болезни сына, жила в деревне Костылево в 20 километрах от Куртамыша, туда женщина переехала 4 года назад.   - Я своим детям никогда ничего не запрещала, - поделилась методами воспитания Татьяна. - Никто в нашей семье не страдает алкоголизмом, наркоманов тоже нет. Все нормальные, здоровые, все работают, старшие уже обзавелись своими большими семьями.   Дети мои рано начинали принимать самостоятельные решения. Глядя на сестру Вику, которая с юных лет пошла работать на стройке штукатуром-маляром, каждый из Заграй сделал выбор в пользу заработка и благополучия. Также и Максим: закончил 9 классов, поступил в местный техникум на механика, но доучиваться не стал. В 17 лет он принял взрослое решение и стал периодически ездить на заработки в Курган.   На тот момент Максим уже встречался с 15-летней Леной. Хорошенькая девушка жила в Куртамыше в соседнем доме, у ребят были общие друзья. Татьяна ее вспоминает с теплотой: - С Леной нам очень повезло. Она хорошо училась, была примерной девочкой. Никогда нигде не болталась, если Максим был в отъезде. Они так подходили друг другу, были очень гармоничной парой.   28 октября 2015 года у Максима и Лены должна была быть годовщина их отношений. Девушка приготовила трогательный подарок любимому — шкатулку в виде сердца, крышку которой внутри украшали их совместные фотографии. Но 5 октября юношу забирали в армию, чего парень очень ждал. Все его старшие братья служили: Евгений и Константин в Чечне, а Вова в танковых войсках (остался по контракту в Елани), Саша служил в Краснодаре. Максим тоже хотел вернуться после армии, забрать Лену и уехать служить по контракту.   - Вот только девочку страшно терроризировали в социальных сетях, - вздыхает Татьяна. - Ей анонимно писали, что она Максу не нужна, что он уйдет в армию и бросит ее. Конечно, она переживала из-за этого.   Как следовало из рассказа Татьяны, 2 октября 2015 года влюбленные ходили на день рождения к общему другу. Все шло хорошо, но в разгар праздника Лена уже притомилась и решила пойти домой. Она взяла у Максима паспорт, чтобы парень не потерял его в шумной компании - молодой человек был самым трезвым из гостей и остался присматривать за порядком. На следующий день 3 октября Лена не смогла дозвониться до любимого — Максим ушел в гости к другу, а телефон разрядился. Девушка не находила себе места до самого вечера, а около восьми репостнула на свою страницу в «ВКонтакте» страшную запись - фотографию похоронной процессии с подписью: «Тот день, когда тебя все любят». Примерно в десять вечера того же дня девушку нашли повешенной. Никакой предсмертной записки записки Лена не оставила, причина, по которой она решилась на этот поступок, неизвестна. Следствие до сих пор продолжается.   По рассказу Вики, эта трагедия сильно подкосила Максима. Он и раньше не особо раскрывал кому-то душу, а тут и вовсе замкнулся в себе. Парень просил прощения у матери Лены. Похороны девочки назначили на 6 октября. За день до них Максим совсем перестал справляться с собой и с этой ситуацией. Когда сестра принесла ему чай, он разбил кружку и вскрыл вены на руке.   В больнице парню вены зашили, но сам отойти до конца от случившегося он все равно не смог. - Первое время мы боялись, что он снова что-то сделает с собой. За ним все следили, даже друзья охраняли, как маленького. Мы не оставляли его одного, - с печалью вспоминает Вика. - Потом его самого начали мучить страхи. Он говорил, что Лена приходит к нему. Он сам не хотел оставаться один, даже спал со мной на диване.   По факту гибели девушки следователи завели уголовное дело. Сотрудники правоохранительных органов выдвинули свои версии причин ухода Лены из жизни. Среди них была возможная беременность, однако экспертиза ничего не показала. Максима пытались привлечь за растление несовершеннолетней, ведь парню как раз исполнилось 18 лет, а Лене было всего 15. Максим отрицал, что между ним и девушкой были интимные отношения, последние месяцы они и вовсе провели на расстоянии друг от друга, были все время разъездах. Во время следствия молодого человека проверяли на полиграфе 3,5 часа, а после заявили, что эти данные не играют никакой роли. На фоне этих переживаний с марта 2016 года у Макса начались головные боли, которые все усиливались.   - Брат вообще не был вспыльчивым, - рассказывает Виктория. - Но вот он пришел к следователю, которая показала ему фотографии с места происшествия во всех ракурсах, и спросила: «Ну что, доволен?» От этого Максим рассвирепел, скинул все фотографии со стола и вышел из кабинета. Сел ко мне в машину и сказал, что у него сейчас от боли взорвется голова.   Первый раз «скорую» Максиму вызвали 1 мая. А через неделю за помощью медиков пришлось обращаться уже трижды. Максим стал наблюдаться у невропатолога, ему назначили томографию головного мозга. 11 мая снимки показали у него гидроцефалию (нарушение нормального развития головного мозга, связанное с чрезмерным накоплением в нем жидкости. - Прим. авт.). 13 мая парня положили в центральную районную больницу. В семь часов вечера следующего дня Татьяне позвонили оттуда: Максим стал неадекватен, у него приступ агрессии.   - Он ничего не помнил, не мог назвать своего имени. Говорил, что находится в Петропавловске, хотя нас вообще ничего не связывает с этим городом, - вспоминает Татьяна Борисовна. Мать не отходила от сына, но его состояние не улучшалась. Семье посоветовали направить больного в Курганский психоневрологический диспансер. Здесь для семьи начался настоящий кошмар — Максима родные не видели больше 2,5 недель, врачи никого не пускали, ссылаясь на то, что он неадекватен и может причинить кому-нибудь вред. Близкие пакетами отправляли еду парню, звонили каждый день и требовали пустить их в палату. Им позволили зайти к нему только 11 июня. Увиденное повергло их в шок. Татьяна не могла поверить, что ее сын, который никогда не жаловался даже на простуду, дойдет до столь тяжелого состояния. Максим был очень изможден, обессилен, жаловался на сильные головные боли, у него ухудшилось зрение. Парень еле-еле передвигался.   Виктория добилась приема у главного врача диспансера. Родные выяснили, что медики избавляли Максима от депрессии, но совсем не лечили по неврологии. Главврач с удивлением изучила историю болезни, после чего юноше все-таки назначили соответствующее лечение. Правда, выкупать все медикаменты, необходимые для процедур, вплоть до капельниц и физраствора, пришлось родным.   Однако состояние больного так и не улучшалось. В очередной раз Максима навестили 1 июля — парня вывели под руки, он уже практически ничего не видел и плохо разговаривал. После повторной томографии выяснилось, что очаги «водянки» размножились. Максим больше не мог передвигаться и весил около 40 килограммов. Матери предложили забрать его домой. - Мы не могли дождаться выписки из диспансера три дня. Когда нам ее отдали, там почему-то было написано, что у Максима алкогольная зависимость! - возмущается Татьяна. - Этот диагноз потом оспорил нарколог нашей местной больницы. Вообще, многое в этой выписке было странным. Нам сказали, что нужно будет кормить его через зонд, а как это делать — никто не объяснил! Дома Максим пробыл недолго. Родные как могли выхаживали его. Но 10 июля парень начал задыхаться, его на скорой отвезли в районную больницу. На следующий день у юноши диагностировали левостороннюю пневмонию. Как позже выяснилось, это была так называемая «залежная пневмония», которая появилась из-за постоянного лежания. Спустя два дня его в тяжелом состоянии перевели в реанимацию, а еще через два дня его экстренно перевезли в Областную клиническую больницу в Курган, где он пробыл две недели. 25 июля Максиму назначили дыхание через трахеостому (отверстие, через которое специальную трубку вводят в трахею. - Прим. авт.). Этот период Татьяна также вспоминает с содроганием: - Мы каждый день ездили в Курган, а пускали меня всего на 15 минут. Я не замечала, что у него появились отеки ног и головы. Он лежал пластом, просто как овощ, не шевелился и ни на что не реагировал. У него были синюшные ногти, страшно было предположить, что с ним будет завтра. Выписку назначили на понедельник, и в пятницу мне все-таки удалось попасть в палату. При помощи медсестры я привела сына в порядок, растормошила его. В итоге он начал шевелить правой рукой и ногой, у него появился здоровый цвет лица. В понедельник его в очередной раз перевели в Куртамышскую больницу. Состояние Максима было тяжелое. Домой его отпустили только с условием, что семья купит хирургический отсасыватель (для отсасывания жидкостей, частиц тканей и газов из операционных ран и других полостей во время и после операций и других необходимых случаях. - Прим. авт.). Аппарат обошелся Заграй в 17500 рублей. Уже две недели за Максимом ухаживают все родные: мать, Вика и ее семья, брат Саша. Близкие ни на минуту не оставляют его одного. Сейчас Максима кормят 14 раз в день, у родственников составлено подробное расписание и график дежурств. Основное питание для больного стоит дорого: одна банка смеси (которую заказывают из Тюмени, потому что в Кургане ее просто нет) выходит больше 500 рублей. А ее хватает на один день. Шприцы, пеленки, салфетки — список необходимого огромен.   Теперь семья Заграй столкнулась с новой проблемой. Врачи районной больницы не знают, по какому диагнозу давать группу инвалидности Максиму, соответственно, пенсию по инвалидности он тоже получить пока не может. Кроме того, комиссия специалистов сейчас в отпуске. - Врачи из-за отсутствия группы инвалидности отказываются выезжать на дом и консультировать нас. А мы ведь не знаем, как, например, правильно нужно пользоваться катетером (трубка, вводимая в каналы и полости тела в диагностических и лечебных целях. - Прим. авт.). Говорят: «Нам за это не платят». Только хирург и невролог местной больницы согласились помочь. Когда мы первый раз обратились за помощью в социальных сетях, нам стали помогать люди кто чем может. Чаще откликаются те, кто сами столкнулись с подобной проблемой и ухаживают за больными. Мы очень благодарны всем, кто нас поддерживает! - прослезилась Татьяна. Родные настроены серьезно и верят, что Максим встанет на ноги и снова станет прежним: - Я постоянно делаю ему массаж, шевелю его, разговариваю с ним. Когда брату получше, он отвечает мне, я стараюсь его всячески мотивировать. Я говорю: «Хватит лежать, побежали, Макс!» Он отвечает: «Я тебя обгоню». Я: «Не вопрос, давай вставай!» - улыбается Вика. - Брат никогда не любил, чтобы его жалели. Говорил: «Не сюсюкай со мной, я начинаю нервничать». Не разрешаю никому плакать в его комнате, хотя особенно сложно держаться маме. Но я все равно верю, что мы его выходим!   Виктория мечтает о переводе Максима в Федеральный центр нейрохирургии в Тюмени. Но сейчас она боится даже представить, в какую сумму обойдется там месяц реабилитации.   ОТ РЕДАКЦИИ: в Департамент здравоохранения мы направили запрос по поводу прохождения комиссии для определения группы инвалидности Максиму. Семье Заграй мы желаем сил и терпения и просим всех неравнодушных откликнуться и по возможности поддержать родных юноши. Сбор денежных средств осуществляется по карте Сбербанка на имя брата Ивана Заграй: 5336690041605546. Телефон сестры Виктории 89512776004