«Картина была чудовищная: маму одели и поставили у стены, чтобы не падала»

«Смерть - ужасное слово, когда понимаешь, что человек уже больше никогда к тебе не придет, не позвонит, не скажет: «Как  ты, моя доченька? Как твое здоровье?». Я осталась совершенно одна. Я не хочу без мамы жить. Мы с ней всегда были вместе, а теперь разлучены навек.

Моя мама сама работала медсестрой в госпитале Ванино. Утром ей стало плохо на работе. Когда я ей позвонила, то поняла, что мама не может произносить слова - это инсульт. Я позвонила ее старшей медсестре, поскольку мама это сделать не могла. Вызвали скорую. Она приехала не сразу. Маму осмотрели и повезли в близлежащие больницы. Вначале в больницу порта Ванино, но там наотрез отказались сделать диагностику инсульта и оказать экстренную помощь. Сказали, что пусть ее оказывают по месту жительства, т.е. в Советско-Гаванском районе.

Ванинская ЦРБ тоже отказала принимать маму и оказать помощь, хотя, я подчеркиваю, все признаки инсульта были ярко выражены (отсутствие речи, парез руки). Мне по телефону сказали так: «Её не приняла больница порта, а почему мы должны принять?»

Но ведь, насколько мне известно, по закону об основах охраны здоровья граждан в РФ, отказ в оказании медпомощи в экстренных ситуациях – недопустим.

Далее маму повезли уже в районную больницу Советской Гавани. Привезли ее туда уже ближе к пяти вечера. И там - тоже отказались госпитализировать! Когда я позвонила в неврологическое отделение этой ЦРБ, чтобы узнать, как мама, мне сказали: «Приезжай, забирай». Я спросила, как она себя чувствует? Мне сказали: забирай и все. Я заказала такси, чтобы приехать с мамой домой. Время было почти пять вечера. Когда я приехала, картина была чудовищная: маму одели и поставили около стены, чтобы не падала. Хотя у мамы, как и днем, речь отсутствовала,  рука не работала (парез)…

Я возмутилась, спросила: «Почему я должна в таком состоянии ее забирать?» Мне ответили: «В Ванино больницы ее не приняли, и мы тоже считаем, что ее нужно забирать домой». Я пошла к дежурному врачу, которая наотрез отказывалась ее госпитализировать. Пришлось ругаться, доказывая, что у мамы – инсульт, и они обязаны оказать экстренную помощь.

Маму, благодаря моим стараниям, все-таки госпитализировали. Но было поздно. Ведь с 11 утра до 7-ми вечера прошло 8–м часов. Насколько мне известно, свести к минимуму последствия можно, если медпомощь оказана в течение 3-3,5 часов от момента возникновения инсульта. В ЦРБ Советской Гавани мама пролежала с декабря по 6 февраля. Затем, по моей досудебной претензии, была госпитализирована в больницу порта Ванино на реабилитацию, на две недели. Днем меня не пускали к маме, чтобы я могла посмотреть, что там с ней делают. Хотя мама жаловалась, что ее обижают: лекарства, прописанные неврологом, не давали; капельницы не ставили… У мамы был гастродуоденит, о чем я предупреждала врачей, но ее кормили в основном кукурузной кашей, хотя при таких заболеваниях она противопоказана.

А 14 февраля маме стало плохо (я приезжала к ней каждый вечер): ее начало тошнить. Никакой помощи ей опять не оказали. 15 февраля ее «посадили на голод». 16 февраля маме стало настолько плохо, что мне страшно вспоминать и описывать: рвота темными массами, живот на глазах раздуло просто неестественно. Я бегала по всему отделению неврологии, умоляла спасти, помочь маме, но меня никто и слышать не хотел. Говорили, что я «надоела со своей мамашей».

Мне все-таки удалось настоять на том, чтобы маму перевели в реанимацию. 17 февраля ее перевели в больницу ЦРБ Ванино, где сделали экстренную операцию (что за операция, и можно ли ее было избежать, не знаю). Перед операцией меня пустили к маме на минуту. Она была испугана, я ее успокоила, как могла. …После операции ее подсоединили к аппарату искусственная вентиляция легких. Мне , сказали: «Не жди, приедешь 18 февраля». (Это мой день рождения) Я приехала утром рано. Решила позвонить, узнать состояние здоровья мамы. А мне спокойно ответили: «Она в морге». Вы не представляете мое состояние…

Я начала писать жалобы. Получала отписки чиновников. Обратилась в прокуратуру, с третьей жалобы возбудили уголовное дело. По моим жалобам сделали медицинскую экспертизу, где сказано, что был необоснованный отказ в госпитализации, недооценены симптомы, не диагностирован инсульт… Однако у меня такое впечатление, что сейчас делается всё, чтобы это дело было закрыто. И в этом играет немаловажную роль минздрав края, который постоянно вмешивается. Экспертиза судебно-медицинская должна была быть готова в июне, а сейчас уже сентябрь…

Я хочу справедливости».

Мария ВЛАСИЧЕВА, пос. Майский, Советско-Гаванский район

«АМ»: к письму Марии были приложены копии документов, подтверждающих  неоказание своевременной экстренной медпомощи, а также – возбуждение уголовного дела по статье 109 УК РФ.