Мама - ангел для Ванечки

ОТ АВТОРА: признаюсь, идти на встречу в заведение под названием "Хабаровская психиатрическая больница" мне было немного жутковато. Но другой возможности для встречи с героиней моего материала попросту не было. Она - человек очень занятой, зачастую ее рабочий день расписан до минуты. Чуть позже я объясню почему. Итак, 1 июня 2015 года стал днем моего знакомства со Светланой ГРИШИНОЙ и её подопечными.  Мне поначалу было как-то неловко смотреть на взрослых ребят, занимающихся в одном из просторных залов лечебно-трудовых мастерских заведения, которое в народе зовут «психушкой». Но Светлана Владимировна человек контактный, поэтому скованность быстро прошла. Особенно после того, как меня подвели, буквально за руку, к небольшому стенду с "хэндмеем", изготовленным местными умельцами из числа тех, кто каждый день приходит сюда. Самодельные открытки, сделанные вручную, причудливые игольницы, грелки на чайник-заварник, рамки для фотографий, различные сувениры. Мне подарили оригинальную поделку - игольницу в виде дамской шляпки, сделанную из обрезков ткани и крышки из-под майонеза. Впрочем, здесь используют, в основном подручный материал, который в обиходе попросту выбрасывается.  Светлана Владимировна увлеченно рассказывала мне о своих подопечных. И я совсем не хотел прерывать ее монолог. О том, как забитые и никому не нужные дети с синдромом Дауна находят себя в незамысловатом творчестве. Пусть где-то и на примитивном уровне, но они по-своему мыслят, по-своему и творят свои простенькие шедевры. Почему она, профессиональный мастер-закройщик, окончившая Киевский технологический институт, переоделась в белый врачебный халат? Что ее подвигло работать с детьми, отстающими в своему развитии и по сути задержавшимися в трех-четырехлетнем возрасте, хотя многие из ее группы уже достигли совершеннолетия? После нескольких фраз всё встало на свои места. Оказывается, 23-летний Иван, красивый парень, что-то мастеривший здесь же за столом, - ее сын. Он изредка поглядывал на нас, но работы своей не прекращал.  Иван у нее - второй ребенок. Когда ему пришла пора родиться, он немного задержался в материнской утробе. А результатом стал страшный диагноз, который особенно четко проявился у мальчика уже где-то в пятилетнем возрасте.  Хотя врачи, с которыми ей пришлось столкнуться, с самого рождения сына ставили ему неутешительные диагнозы. Ей предлагали сдать ребенка в специальный интернат, приют. Муж, Андрей, невропатолог, немало повидавший в своей практике подобных случаев, решил семейную проблему весьма простым и подлым способом. В один прекрасны день он просто ушел из дома. Я не оговорился. По словам Светланы, это был действительно прекрасный день для нее. Пусть со слезами, подкатывающему к горлу комом и состоянием безысходности. Можно ли говорить об их отношениях как о потерянной любви? -Потом я поняла, что он меня не любил, - твердо говорит Светлана. - Любовь, это ведь не только радость. Это еще и поддержка друг друга в беде. А я осталась со своей бедой один на один. И поначалу сдалась. Вернее, не я сдалась, а мой организм не выдержал стресса.  С тяжелейшим почечным приступом, почти в бессознательном состоянии четырнадцатилетняя Тамара, дочь Светланы, отправила мать в больницу, оставшись дома со своим маленьким братом Ваней. И тут вскоре подоспела вроде бы помощь — мама Светланы приехала в Хабаровск из Запорожья, забрала мальчика к себе.  -Когда я выписалась из больницы, мне не давали покоя мысли о сыне, душа была не на месте. - Окунувшись в прошлое, Светлана не смогла сдержать слез. - Даже сейчас, когда вспоминаю, в дрожь кидает.  В общем, еще неокрепшая как следует после тяжелой болезни, она взяла билет на самолет и улетела на Украину, к матери, чтобы забрать сына. Какой была та встреча и тот разговор с родными, она до сих пор никому не рассказывает. Ей стыдно за своих родителей, хотя осуждать их Светлана никогда не будет. Но факт остается фактом: за день до вылета обратно в Хабаровск Светлана поменяла авиабилет и отправилась домой на день раньше. У нее просто не было сил общаться с родной мамой, видя, как та относится к Ванечке. Уехав из Запорожья на день раньше, Светлана тем самым уберегла себя и сына еще от одной неприятности. Ее муж Андрей прибыл в Запорожье буквально на следующий день. -Мне не хочется говорить об этом, но, думаю, между моими родителями и Андреем был какой-то сговор по поводу Вани, - пояснила мне Светлана. - Я точно знаю, мой бывший супруг хотел поместить нашего сына в спецучреждение для детей с синдромом Дауна. Дома в Хабаровске мальчик вначале «дичился». Он тревожно озирался в квартире. Постоянно спрашивал, можно ли взять кусок хлеба или игрушку? Даже любимый кот Шурик, так обрадовавшийся возвращению мальчика и следовавший за ним по пятам, не мог надолго отвлечь того от воспоминаний о недавней жизни у родной бабушки.  Светлана, взяв себя в руки, стала вновь бороться за сына. В школу-интернат мальчика поначалу не принимали, открытым текстом говорили, что он — «необучаем». В бассейн, куда порекомендовали ходить врачи, его по той же причине не пускали. И до обидного было много таких непробиваемых стен и стеклянных чиновничьих глаз, после которых у нее опускались руки, а по ночам лились из глаз слезы. Особенно тяжело было слышать от людей, которых она не так давно считала своими надежными друзьями, такие фразы: «Мы тебе рады всегда, но, пожалуйста, не приходи к нам со своим сыном».  Любовь к сыну побеждала всегда. И всё чаще она шептала добрые и нежные материнские слова, гладя по голове спящего Ваню — своего сыночка, свою кровиночку. Давние воспоминания, из которых одно горше другого, вновь захлестнули мою собеседницу. Чувствовалось, Светлане трудно было сдержать эмоции, особенно когда в ее памяти «появлялся» бывший муж Андрей.  Надежда, как известно, умирает последней, поэтому, когда Андрей просил у нее изредка взять с собой на несколько часов Ивана, она не отказывала. Может, потому, что где-то в глубине души надеялась на воссоединение семьи, а может, и просто хотелось отдохнуть от постоянного напряжения, в котором находилась, да, впрочем, и сейчас находится круглосуточно.Был момент, когда она даже разрешила своему уже бывшему мужу, который решил погостить в Магадане у своих родителей, взять туда с собой и Ваню. Мальчик хорошо запомнил ту поездку.  -Я хотел бабушке помочь картошку посадить, - рассказывает он мне. - Взял вилы и проткнул себе ногу.  Но и это еще не все. Мальчишке, которому нужен был особый уход и максимальное внимание взрослых, пришлось испытать почти недетские страдания. Например, нападение огромного ротвеллера, который жил в доме. Из рассказов сына о своем пребывании с отцом у магаданских родственников Светлану больше всего поразило то, как проходили их прогулки на свежем воздухе, за городом. Во время таких семейных вылазок на природу дедушка, бабушка и папа мальчика ехали по проселочной дороге в машине, а он бежал за ними следом, как собачонка. -Он когда вернулся из Магадана домой в Хабаровск, я онемела, - вспоминает Светлана. - У Ванечки на всю щеку было два безобразных шва. Это так его покусал ротвеллер - любимы пес бабушки и дедушки. А ведь мог и насмерть загрызть. После той поездки Вани вместе с отцом на Колыму Светлана дала себе зарок: : никому и никогда не доверять сына.  Патовая ситуация продолжалась недолго. В депрессию впадать Светлане было просто некогда. Отвлекали ежедневные насущные проблемы - надо было как-то содержать семью, а главное — заниматься сыном. Внимания требовало не только развитие мальчика, но и его лечение.  Эта хрупкая на первый взгляд женщина сумела сделать, казалось бы, невозможное. Чтобы быть ближе к сыну, она стала работать дома. Профессия ,полученная в самом начале ее взрослой жизни, оказалась просто палочкой-выручалочкой.  Достаточно сказать, что Светлана - прекрасная швея. Причем умеет шить всё, без исключения: от обычной одежды до шуб, шапок, плащей и мудреных вечерних нарядов. -Вот только обувь шить не умею, - поднимает она на меня свои огромные карие глаза и улыбается. Отчего опустившиеся уголки губ распрямляются и делают ее грустное лицо молодым и еще более красивым. Надо отдать должное ее оптимизму. Руки она не опускает никогда, даже в самые тяжелые моменты. А уж того, что пришлось пережить этой женщине, с лихвой хватило бы на добрый десяток. -Утро надо начинать с улыбки и необходимо обязательно перекинуться с собой, любимой, парой веселых фраз, не забывая заглянуть в зеркало, - поделилась со мной Светлана секретом своего оптимизма. Итак, сидя дома, она работала по договорам с несколькими предпринимателями, которые снабжали ее тканями. Срочные заказы приходилось нередко выполнять ночами, особенно во время, когда сыну было особенно плохо.  -Был такой период, когда мальчику моему, для поддержания здоровья необходимо было регулярно делать массаж, а он эту процедуру почему-то невзлюбил, - Светлана оборачивается на сидящего рядом Ивана. - Не сразу, но смогла заставить его терпеть, а потом и полюбить эту необходимую процедуру.  Никто, наверное, не знает, кроме нее самой, каких трудов стоило ей научить ребенка элементарному - умываться, чистить зубы, есть с помощью ложки и вилки... Но, как это ни покажется для некоторых специалистов странным, сегодня Иван уже умеет сам себя обслуживать.  -Он спокойно может прожить два дня без меня, - с гордостью говорит Света. - Знает, как обращаться с микроволновкой, холодильником. Простые действия с компьютером тоже освоил. Правда, счет - даже до десяти - ему дается с трудом, и с этим уже, похоже, ничего нельзя поделать. Но и здесь Светлана проявила упорство и настойчивость. Например, когда они вдвоем с сыном едут в трамвае, она специально уходит в другой конец вагона. Расплачивается с кондуктором парень самостоятельно. Она же только издали наблюдает за ним.  Сейчас у нее есть единомышленники и друзья, а точнее их можно назвать товарищами по несчастью. В Хабаровске, оказывается, немало детей таких, как ее Ваня, - отстающих в развитии, от которых их мамы и папы никоим образом не желают отказываться. А вместе, как известно, легче справляться с любой бедой.Светлана стала безусловным лидером своей немногочисленной, но дружной команды. Она руководит той самой детской творческой студией, рассказом о которой я начал этот материал.  -С каждым днем наши дети преодолевают социальные ступени, - сообщила мне Светлана Владимировна. - Они адаптируются к жизни, по-своему развиваются. К примеру, первое время я с опаской разрешала им пользоваться ножницами. Сейчас только изредка приглядываю за ними. Они многому научились. Иван вот уже третий год подряд сам шьет себе шорты к лету. Мы вместе встречаем праздники, отмечаем дни рождения. Часто в гостях у ребят бывают и волонтеры.  И тут я понял, что без главного вопроса, который наверняка может сильно ранить мою собеседницу, я не смогу закончить наш разговор.  -А для чего все эти жертвы? Что будет с такими детьми завтра, когда их любящих мам уже не станет? - спросил я напрямую.  -Не знаю. И никто из тех, кто рядом со мной, не знает этого. Мы, как бы негласно, запретили себе об этом задумываться. Мы живем сегодняшним днем. У нас - необычные дети. А, значит, и необычная судьба, - ответила она, не задумываясь ни секунды, видимо, я был далеко не первый, кто задал ей такой вопрос.  Мы шли по хабаровской улице, озаренной предзакатными солнечными лучами, глядя на осыпанные нежным белым цветом яблони-дички.  -Красота-то какая... - произнесла вдруг Светлана. - Вот из таких моментов и состоит наша жизнь. Валерий ЕГОРОВ, г. Хабаровск  (Фамилия героини этой истории изменена по ее просьбе. - Прим. ред.)