Как Маманя спасла Одноухого на зоне

Зоя отбила пьяного зэка от крыс, а он через 13 лет ее по-своему отблагодарил. ОТ АВТОРА: в течение года эта пожилая женщина частенько попадалась мне на автобусной остановке. Неуверенная походка, немного спутанные движения и слегка перекошенное лицо — всё это выдавало, что незнакомка не так давно перенесла инсульт. Она с трудом взбиралась по неподъёмным для себя ступенькам на входе автобуса 34-го маршрута, садилась на свободное место и, пристроив сбоку свою палку, которая помогала ей при ходьбе, ехала до конечной остановки.  Во вторник, 15 сентября 2015 г., возвращаясь с работы, я снова увидел ее на автобусной остановке. Правда, пожилая женщина была уже не с палочкой, а с небольшой сумкой-авоськой на колесиках, видимо, ездила за продуктами. Выходивший из автобуса парень помог ей подняться, а я решил проехать еще пару лишних остановок. Когда доехали до «конечной», в автобусе осталось только двое пассажиров – пожилая женщина и я. Помощь на выходе ей была очень кстати. Как вскоре выяснилось, моя попутчица жила в небольшой домике, идти до которого надо было еще метров триста. Несмотря на возраст и медлительность, Зоя Емельяновна БАКУНОВА оказалась разговорчивой. К концу нашей прогулки я уже знал, что живет она в своем доме одна. Держит огородик. Дети наведываются нечасто, но ей одиночество не в тягость. А остановка «Флегонтова», с которой она часто ездит домой, -это, оказывается, ее ежедневная обязательная прогулка по берегу Амура.-Чтоб, значит, кровушка не застаивалась, - шутит она. – Такая вот у меня стариковская физкультура.Я не торопился уходить со двора, где мы присели на деревянной скамейке. Что-то мне подсказывало - здесь тема для очередного материала. Но поначалу, отвечая на мои вопросы, пожилая женщина ничего интересного о себе не сообщила: -Ну что тебе рассказывать мил-человек? Жила как все, работала, детей воспитывала, семью изо всех сил берегла, от мужа все его измены и оскорбления терпела. Ушла от него, когда уже пятый десяток к концу подходил. Если вспоминать, ничего особенно в моей жизни не было. Она перебирает руками бахрому теплого платка, наброшенного на плечи, и как бы «копается» в своей памяти. Потом вдруг оживает, в глазах появляется блеск. Она еще пару минут хранит молчанием. Затем неторопливо начинает свой удивительный рассказ, который, судя по всему, врезался в память как самое яркое, хоть и неприятное, событие всей ее жизни. -Было это в 2000-м, - вспоминает Зоя Емельяновна. - С мужем совсем плохо стало. Особенно, когда дочь в Уссурийск переехала, квартиру они там купили. Я с 1994 на пенсии. Он и раньше-то мне особой верности не хранил, а тут - как с цепи сорвался. Дошло до того, что привел в хату бабенку какую-то, кричал, ногами топал, прогонял меня из дому. А мы к тому времени уже разведены были. В общем, как говорят в народе, классика жанра, - то бишь, бытовой скандал. Уставшая от мужниной неадекватности, Зоя с чемоданчиком в одной руке и с холщовым мешком (где сидела любимица кошка Люська) в другой, отправилась к дочери. -Дня два в Уссурийске у нее пожила, потом случайно в газете объявление прочитала, что нужны работники, специалисты по хлебопечению, обращаться письменно: почтовый ящик - номер указан и адрес. А это недалеко от дочери, по ул. Железнодорожной, кажется.Оказалось, что работать надо мастером по контролю за выпечкой хлеба для заключенных, в одной из исправительных колоний Приморья. Работа для Зои была знакомой - последние шесть лет она трудилась поваром. -Но по части подчиненных, конечно, меня немного мандраж пробивал, - признается старушка. – Только зря боялась. Помощники мои были из числа расконвоированных, то есть те, кто больше половины срока отсидел и за примерное поведение мог работать на воле, т. е. не за колючей проволокой. А на ночь они снова уходили в лагерь.С подчиненными она поладила почти сразу. Возможно, сказался возраст, этим бедолагам она годилась в матери. Да и местом, в прямом смысле – хлебным, они дорожили. Хлеб пекли под ее надзором. Тяжелые мешки со склада таскали сами. Она, по возможности, подкармливала их. Из сэкономленной муки пекла оладьи, пирожки, блинчики. Приносила из дому сахар, заварку, поила чаем. Поэтому, когда заступала на смену, мужики приветствовали ее на свой манер:-Маманя пришла, поедим сегодня досыта.Один из подчиненных, назовем его Иваном, ничем особым от остальных не отличался. Был исполнительным, не очень разговорчивым. Однако как-то за чаем разоткровенничался, рассказал Мамане, что попал на зону по пьяни, угнал и разбил дорогущую машин. За это и определили его сюда на четыре года. Из них три он уже отсидел и очень ждал освобождения.-И вот однажды этот Иван пропал, - продолжает Зоя Емельяновна. – Я жила при пекарне в небольшой комнатушке. Ночью меня будят, спрашивают, где он. А мне, откуда знать? Мы хлеб испекли, тесто поставили, а там уж - не моя забота. Почти сутки лагерная охрана прочесывала окрестности в поисках «беглеца». На следующий день, когда первая партия хлеба уже была отправлена в столовую, Зоя пошла со своими помощниками на склад за мукой. Открыв двери, рабочие взялись за мешки. И в этот момент откуда-то из-за них выскочило несколько здоровенных крыс. -Мне как-то жутковато стало, - передергивает плечами женщина. – Прошла вдоль рядов с мешками - слышу какое-то движение. Подошла чуть ближе и едва в обморок не упала. Ванька лежит на мешках, весь в крови, в муке. У него был обгрызен нос, кончики пальцев рук, полностью отъедено право ухо. Когда Зоя наклонилась над ним, в нос ударил запах водочного перегара. В этот момент Иван открыл глаза, что-то пробурчал заплетающимся языком. Она позвала на помощь. -Уж где он достал водку, так никто и не узнал, - продолжает свой рассказ моя собеседница. – Только поплатился за это сильно. В санчасти, куда его определили, никаких лекарств не давали. Ждали, наверное, что окочурится. Крысы, это же еще и переносчики многих болезней. Но Иван выжил. А ей пришлось объясняться с лагерным начальством. Маманя, как могла, выгораживала 28-летнего парня. В объяснительной написала: мол, это она по ошибке закрыла его на складе, а стука в двери не слышала, так как крепко уснула после тяжелой работы. -Администрации лагеря ведь тоже не надо всяких ЧП, потому шум поднимать не стали, - пояснила Зоя Емельяновна. - Меня уволили по-тихому. Сказали написать заявление «по собственному желанию». Она так и сделала. Возвращалась в Хабаровск, в марте 2001 года, конечно, с тяжелым сердцем. Но там хоть была законная жилплощадь, и она собиралась отстаивать свое право на жилье в суде. Муж, однако, встретил ее без скандала. -Молодуха, видать поняла, что особых куличей в нашем доме для нее не припасено, и быстренько убралась, стащив золотые кольца, что я для дочери приберегла. – Зоя Емельяновна зябко поеживается. Солнце уже пошло на снижение, в воздухе повеяло свежестью. -Об Иване больше ничего не слыхали? - пытаюсь вернуть собеседницу к поразившей меня истории.-Довелось встретиться, года два назад. – Чувствуется, что женщина устала и не прочь бы проводить нечаянного гостя. – Свалилось на меня два года назад несколько бед кряду. Муж мой Николай в 2013-м помер, 79 лет было. Потом дочь заболела. А сама я чуть под машину не попала, инсультом дело закончилось. А тут, как на грех, избенку надо подправить, крыша протекла, да какой-никакой урожай собрать. А я только-только из больницы выписалась. Днем дело было. Слышу, стучит кто-то в ворота. Подхожу – мужчина стоит. Думала, адресом обознался. Нет, говорит, Маманя, я к вам пришел. Сразу поняла, откуда привет прилетел, ведь меня так нигде больше не называли.Иван прожил у нее неделю. Рассказал, что срок тогда ему не добавили, а врачи все удивлялись, как он выжил. Не знал никто, что она ему в санчасть целебные отвары передавала каждый день, пока не уехала в Хавбаровск. Кличка к нему прицепилась – Одноухий.-Говорил, что сейчас живет где-то под Уссурийском, без семьи, работает в пекарне, на жизнь не жалуется.Иван поправил крышу, собрал овощи, выкопал картошку и даже под зиму перекопал весь ее огородик. А потом так же тихо, как и пришел, попрощался и уехал.-Надо же, столько лет прошло, а он помнил эту крысиную историю. Я очень надеюсь, что Ванька никогда больше не окажется на зоне, - сказала мне на прощание Зоя Емельяновна.Я шел по темной пустой улице домой и размышлял об Иване, который сумел-таки, пусть и нехитрым способом, отблагодарить другого человека за свое спасение.Валерий ЕГОРОВ, г. Хабаровск