«Через 50 лет я, как девчонка, всю ночь рыдала в подушку»

ОТ РЕДАКЦИИ: от нашей читательницы Людмилы МИХЕЕВОЙ пришло необычное письмо. В нём она сообщила, что родилась и выросла в Хабаровске, но потом более 20-ти лет жила с семьей в городке Мирном, что в Якутии. С годами время внесло «коррективы»: дети оставили отчий дом, муж умер... И после долгих раздумий пожилая женщина решила вернуться в город своего детства. ...Однако лучше, чем она сама, наверное, никто не сможет рассказать о том событии, что заставило Людмилу Николаевну взяться за перо.

«В далеком-далеком детстве я очень любила одного мальчика. Мы были вместе чуть ли не с трех лет (родители водили нас в один детсад) и до первого класса. Потом мы расстались на восемь лет, поскольку нас определили в разные школы. Но в 9-м классе мы стали учиться вместе.

Мальчика звали Алеша. Он был очень умненьким. Но это единственное, что отличало его от других мальчишек. Он также бегал по школьному коридору во время перемен, бравировал своей храбростью, забираясь по пожарной лестнице на крышу школы, иногда грубил учителям. Хотя это качество ему все прощали, потому что он был очень добрым парнем. Всегда подсказывал на уроках тем, кто «плавал» у доски, и не был злопамятным.

В школе я и Алеша сидели за одной партой. И мне он, в качестве исключения, даже успевал делать контрольные по математике за те 45 минут, что отведены были на решение задач и примеров для каждого из двух вариантов. Фактически он выполнял задания за двоих. Я слабо разбиралась в алгебре и геометрии, не понимала физику. А ему эти школьные предметы давались с легкостью.

Было в этом мальчике ещё одно качество, которое его в моих глазах возвышало до невероятных величин. Алеша писал стихи. И когда мы гуляли вместе по вечерним улицам Хабаровска, он читал их мне. Я была первым его слушателем. И, наверное, критиком тоже. А когда он решил отправить в первый и единственный раз несколько своих стихотворений в журнал «Юность», я помогала ему со знаками препинания.

Стихи эти мы так и не увидели в печати. Наверное, они, с точки зрения специалистов, были не очень совершенными. Но это никак не умаляло авторитета Алешеньки в моих глазах.

После школы я поступила в Хабаровский педагогический институт, на филологический факультет. Алеша провалил экзамены в политехнический. И весной 1967-го я проводила любимого в армию. Мы поклялись друг другу в вечной любви. И даже перемешали в чайной ложечке свою кровь. Для этого каждый из нас проколол себе палец сапожным шилом, которое продизенфицировали над пламенем свечи.

Но получилось так, что любимого я не дождалась, а институт не окончила. Всё потому, что выскочила по дурости замуж во время летней практики за выпускника нашего института, который получил направление в Мирный. Его туда направили в школу преподавать историю и географию.

Когда подошло время демобилизации Алеши, я места себе не находила. Ведь все те два года, когда он служил, я с ним переписывалась. Врала о себе, где-то в тайниках души надеялась, что всё разрулится само собой.

Он, не заезжая домой, прилетел в Мирный. Зашел к нам в общагу. Я ждала первенца. Алеша схватил меня за руки. Больно сжал. И ни слова не сказав, ушел. Навсегда. Больше мы с ним не виделись.

И вот не так давно, в 2016-м, я вернулась в родной Хабаровск. Год пролетел в домашних хлопотах. Надо было купить квартиру, устроиться. А потом, когда немного освободилась, я стала искать по Интернету, в соцсетях «Одноклассники», своих школьных друзей.

Однокашники-хабаровчане ответили почти сразу. Все они были уже пенсионеры и коротали время дома, у компьютеров. Больше всего меня потрясло сообщение от одноклассницы Светы. Насколько я помнила, она симпатизировала Алеше, когда мы учились. Светлана, оказывается, потом вышла за него замуж.

Мы встретились. ...Алешеньки уже давно не было. Мы посидели у них в доме. Я перебирала их семейные фотографии. На сердце было неспокойно. И тут Света ушла в соседнюю комнату. Оттуда вынесла бережно обернутую в целлофан толстую школьную тетрадь. Передала её мне и сказала: «В этой тетради хранится первая любовь моего мужа». Раскрывать сверток при ней не разрешила.

Дома я дрожащими руками развернула обертку. На первой странице был нарисован карандашом мой портрет (со школьной фотографии), а под ним – слова: «Моей любви единственной – Людмиле». А дальше были стихи, в которых я узнавала заново те слова, что говорил мне Алеша в юности. Обрывались стихи последней нашей мимолетной встречей в Мирном.

Вот так через 50 лет я, как девчонка, всю ночь рыдала в подушку по своему несостоявшемуся счастью. Простите, если что не так. Я просто поделилась с вами своим горьким счастьем».

Людмила МИХЕЕВА,

г. Хабаровск