Мечта о доме в центре Рязани обернулась для пенсионерки, жизнью в сгнившей избушке-развалюшке

Героиня этой публикации позвонила в «Мещерскую сторону» в пятницу, 13 ноября, и представилась… «Бабой-ягой из избушки без курьих ножек» с улицы Чернобаевской. На самом деле она хотела поговорить с заместителем прокурора области Виктором Эппом, который за час до ее звонка отвечал в нашей редакции на вопросы читателей. Но поскольку звонков было много, женщина «пробиться» не смогла. Тогда Лидия Кузнецова, так на самом деле зовут бабушку, решила рассказать о своей беде журналистам в надежде, что и сотрудники прокуратуры, и чиновники прочтут эту историю в газете и не останутся равнодушными. Пенсионерка пригласила в гости, заявив: «Вы сами должны убедиться, что больше так жить нельзя. Это уже не сказка, а фильм ужасов какой-то!». И еще добавила: «Одной в нашем районе ходить небезопасно. Приходите всей редакцией».   Дом Лидии Кузнецовой  - черная, вся гнилая избушка, высотой примерно с человеческий рост. Дверь открывается одним прикосновением, ударишь по ней, как и по любой стене, - разлетится, словно щепка. Внутри - терраска, заваленная старыми вещами, кухня, на которой не уместится больше двух людей и комната, куда тоже - больше двух человек не влезет. Удобства – на улице, в полуразвалившейся кабинке, потолок весь прогнил, видно, что оттуда постоянно течет вода. Освещает комнату грязная лампочка, а единственный источник тепла – старый обогреватель, в обнимку с которым женщина и проводит каждый день - отопления нет, печка пришла в негодность. - Я вызывала печника, но он сказал, что если ремонтировать – то весь дом развалится, - объяснила Лидия Кузнецова. И 78-летняя женщина начала рассказ о своей жизни. Родилась на Украине, с детства вместе с родителями колесила по разным городам. Потом семья поселилась в Нальчике. После школы Лидия поступила в инженерно-строительный университет. - Я всегда была как мальчишка, поэтому и выбрала мужскую профессию – строителя, - вспоминала Лидия Сергеевна. – В нашем институте учились одни парни, в группе тоже девчонок по пальцам можно было пересчитать. На каждую девушку было по четыре кавалера. Но никто из них особо не ухаживал за нами. Скорее воспринимали нас как «своих парней». А мы и рады были – я, например, очень быстро научилась разговаривать матом. И вскоре привыкла к тому, что меня чаще стали называть не по имени, а кличе – Кузя. Вот сколько лет прошло с тех пор, я уж и фамилию меняла, а в письмах мои однокурсники до сих называют не Лидой, а Кузей, Кузькой. А я и не против. Свою вторую половинку Лида встретила в поезде, по дороге на практику. Василий покорил ее тем, что, в отличие от однокурсников, изъяснялся грамотно и не матерился, как сейчас вспоминает Лидия Сергеевна. - Рядом с ним я наконец почувствовала себя женщиной, а не пацаном Кузькой. У нас оказалось много общего. Например, он тоже родом с Украины. Мы сразу решили, что будем вместе. И несмотря на то, что мои однокурсники отговаривали от этой идеи, как могли, я все-таки вышла замуж. Женщина призналась, что после окончания института мечтала о хорошей карьере, поскольку считала себя способной и активной. Однако муж уговаривал: «Роди мне троих сыновей, хочу, чтоб как в сказке было: у отца три сына». Так, в 1968 году в их семье родился первенец – Дмитрий, а через год – Владимир. Больше, как признается, Лидия Кузина, она «не очень хотела детей». Но муж настоял на третьем сыне. - И в 78-ом я родила. Дочку Таню, - рассказала она. – Помню, как Вася переживал, когда узнал, что у нас девочка, а не мальчик. Но потом дочку он полюбил больше сыновей. Одарив мужа детьми, Лидия пыталась как-то найти себя в работе: была и строителем, и инженером планового отдела, и чертежницей, и лаборанткой. Но с началом 90-х, ознаменовавшихся распадом Советского Союза, начались, пожалуй, самые трудные времена как для Нальчика, так и для Кабардино-Балкарии в целом. Большинство предприятий города закрылись, рабочих увольняли. Лидия Сергеевна искренне радовалась, когда ей подворачивалась подработка уборщицей. Как и многие другие, они с мужем задумались о переезде. К этому времени их старший сын, Дмитрий, после многочисленных побед на Олимпиадах по математике, пытался поступить в Московский Государственный Технический Университет имени Баумана. Однако не добрав пару балов, попытал счастье в Рязани и поступил в Рязанский радиотехнический институт (сегодня – университет). Вслед за ним в «радик» поступил и средний сын, Владимир. Лидия скучала по детям и уговаривала супруга переехать в Рязань. Однако тот мечтал вернуться в свой родной Харьков. Так в семье начались скандалы, закончившиеся в результате разводом. - Я забрала дочку и переехала сюда, в Рязань, - продолжала свой рассказ Лидия Кузнецова. – Приехали мы практически без денег, даже не представляли, где будем жить. Сыновья ютились в общежитиях и не могли нас взять к себе. Я стала искать работу. И мне предложили должность завхоза в общежитии на улице Гоголя. Зарплата была небольшая, но в те времена радовались любой копейке, к тому же мне предоставили служебное жилье – маленькую комнатку, в которой мы с дочкой жили до 1998 ода. Потом мне исполнилось 60 лет, пришлось на пенсию. Жить снова стало негде. Тогда, по словам Лидии Кузнецовой, она с Таней снова отправилась в Нальчик – просить денег у мужа. - У него уже была новая семья – молодая жена, двое детей, поэтому особо он помочь не мог, - вспоминала собеседница. – Той суммы, что мы привезли в Рязань, хватило на маленький, но, как мне показалось, крепенький домик на улице Чернобаевской. Меня прельстило то, что он находится в центре города, и я мечтала, что мы с сыновьями сделаем к нему пристройку. Однако нам суждено было только провести сюда воду. Лидия Кузнецова добавила: с тех пор в ее жизни и жизни ее детей произошло немало роковых событий. Успешные и перспективный старший сын был призван в армию, но меньше, чем через год вернулся домой с серьезной черепно-мозговой травмой. С тех пор он так и не смог устроиться, перебивался случайными заработками и в итоге, как рассказала хозяйка дома, спился. А о своем среднем сыне женщина вот уже год ничего не знает. - Работал в Москве, что-то связано с компьютеризацией железной дороги, - пояснила она. – А в декабре прошлого года мне пришел странный конверт из тюрьмы - сообщалось, что он осужден. Даже не знаю за что, и так ли это, он мне так ничего и не написал. В прошлом году несчастье произошло и со мной. Я перенесла операцию на глазах, плохо видела. В один из августовских вечеров, как раз идя из больницы по улице Чкалова, я решила перейти дорогу вне пешеходного перехода - проезжая часть была пустая. И тут этот автомобиль… Я получила сотрясение головного мозга, переломы плеча и ребра, гемартроз правого коленного сустава. Полгода была прикована к кровати. Так и стала инвалидом. Дочке пришлось оставить работу и ухаживать за мной. И водитель, который сбил меня, даже в больницу не приходил, я уж не говорю о том, что ни копейки на лечение не дал. А потом он вообще скрылся. Недавно я начала ходить, но дается мне это с большим трудом и только с палочкой. Меж тем, дом Кузнецовой постепенно развалился. За час, проведенный в этой избушке, мы почувствовали, что ноги окоченели, руки посинели от холода, хотя сидели в теплых куртках и зимних сапогах. И это при том, что на улице всего ноль градусов! Рядом с этой и такими же, как у Лидии Сергеевны избушками, развернулась стройка. И, по словам женщины, местным жителям уже не раз говорили о том, что их дома скоро снесут, а им взамен дадут новое жилье. – Но расселить нас планируют только в 2017 году. А я уже не представляю, как прожить эту зиму. Обращалась в разные инстанции – все без толку. Перед выборами депутат приходил, я его попросила помочь. Он написал запрос в прокуратуру, министерство соцзашиты и городскую администрацию. Так ко мне через пару дней из префектуры пришли. Все тут посмотрели и… потребовали убрать старые двери возле забора – мол, из-за меня у этой улицы неприглядный вид. Обещают теперь штраф выписать. А как же я все это сама уберу? Я же еле хожу. Вот и жаловаться теперь боюсь. Так и живу тут, как Баба-Яга – все стараются обходить мой страшный дом стороной. Двор Лидии Сергеевны усыпан сотнями сгнивших яблок – убрать их некому. Женщина с трудом открыла для нас калитку и напоследок попросила быть внимательнее – света на улице давно нет и выбраться из этой «заколдованной» улицы довольно сложно.