Родной и неродной

Совершенно непредсказуемо сложилась судьба двух сыновей Верховцева     ОТ АВТОРА: о 77-летнем Павле я узнала от знакомой. Она его соседка, и сама предложила ему рассказать через газету необычную историю о сыновьях. Мужчина согласился и передал через нее номер телефона. Сначала я с ним созвонилась, а уже на следующий день отправилась в гости.   Павел Георгиевич встретил меня в хорошем настроении и провел в уютную комнату квартиры с множеством цветов и рассадой на подоконнике, с полками, забитыми книгами. Здесь мой собеседник проводит большую часть времени. – Я могу сесть с утра за стол с какой-нибудь книгой и до вечера не отрываться,– улыбаясь, начал рассказ Павел Георгиевич.  – Лежа читать не люблю: давление начинает подниматься. В семье, где он родился, были и приемные дети. – Соседи моих родителей сгорели пьяные в бане, а двое их ребятишек остались сиротами. Мать всю жизнь проработала воспитательницей и очень любила детей. Она решилась стать при- емной матерью Валюшке и Петеньке, – продолжал Верховцев. – Хорошие были ребята. На шее у родителей не сидели, а как исполнилось им по 16, стали работать. Валентина живет в Самаре, а вот, что с Петром, не знаю даже. Последний раз я видел его, когда мне было 22 года. Уезжал в областной центр работать, а его в армию забирали. Потом он женился и подался на Дальний Восток. После этого ни я, ни Валя ничего о нем не слышали. Знаем только, что работал он на стройке. Окончив восемь классов в 1954 году, Павел пошел служить в армию. – Там я сильно простыл. По спине и лицу пошли болезненные фурункулы. Врачи не могли объяснить точную причину, прописывали мази, рекомендовали принимать внутрь серу, – вспомнил пенсионер.  – На втором курсе машиностроительного факультета, в феврале, я заболел воспалением легких и, немного пролечившись, уехал на поезде к родителям. Перевестись в местное училище у Павла не получилось, зато он нашел в городе по объявлению хорошо оплачиваемую работу. Трудиться стал автомехаником и снимал комнату в общежитии.  – С наступлением тепла все фурункулы бесследно прошли. Потом исчез и кашель, мучивший меня всю весну, – сказал Павел Георгиевич.   В марте 1960 года Павел в первый раз получил зарплату и вместе с другом отправился гулять. В парке молодой человек познакомился с Раисой. – Рае было всего 17 лет. Она жила у своей тетки и училась в медицинском училище. Очень она мне понравилась, я стал за ней ухаживать, последние деньги тратил на нее, помогал во всем. Только когда у меня умер отец, пришлось отлучиться ненадолго из города. Со мной Рая не поехала, а пока я оправлялся от утраты, любимая начала встречаться с моим другом, – вздыхая, вспомнил собеседник.  – Это было первое болезненное расставание с девушкой. С другом пере- стал общаться. За время отношений с Раисой Павел познакомился с ее подругами и в отместку бывшей вскоре закрутил роман с одной из них. – Лена была симпатичной, старше меня на полгода и уже хотела создать семью. Я на эмоциях тогда наговорил ей лишнего, а когда она забеременела, понял, что совсем не готов содержать жену с ребенком, – признался собеседник. – Лена сама еще училась и жила с родителями, братьями и сестрами. Ютиться с малышом и женой в общежитии было невозможно, а ехать к пожилым маме и папе я тоже не мог. Собеседник покачал головой и признался, что до сих пор жалеет, что тогда не сберег зародившуюся жизнь. Родители Лены за- ставили ее прервать беременность, после чего выдали замуж за сына своих знакомых.     – Я тогда чувствовал опустошение в душе, вину перед Леной. Долго ни с кем не встречался, а потом по- знакомился с одной приятной  продавщицей по имени Галина и через полгода женился на ней, – рассказал Верховцев. Галя жила в двухкомнатной квартире, которая осталась ей от бабушки, и после свадьбы стала жить там вместе с супругом. Он был вторым ее мужем, а с первым она развелась из-за того, что тот выпивал и распускал руки. – Галя была на четыре года старше меня. Особенной красоты я в ней не на- ходил, но мне было хорошо и спокойно, – признался Павел Георгиевич.  – Она меня устроила водителем в тот продуктовый магазин, где работала, и именно с ней я прожил всю жизнь. Скончалась Галя на семидесятом году от инсульта, совсем не-много не дождалась юбилея. На третьем году совместной жизни молодая пара переехала в более просторную квартиру. Именно в ней мой собеседник обитает и сейчас, но уже без супруги и детей. В том, что Галина не могла забеременеть несколько лет, Павел до сих пор винит только себя. – Я думаю, Бог таким образом давал мне понять, что однажды он уже даровал мне возможность иметь ребенка, а я этот дар не оценил. Врачи осматривали Галю несколько раз, но причину бесплодия установить не смогли. У нее все было в полном порядке, да и у меня, как позже выяснилось, тоже, - сказал Павел Верховцев. Павел с Галиной решили усыновить мальчика из детского дома. Верховцев очень хотел именно сына. В июле 1966 года семья забрала из детдома полугодовалого Олежку. Мальчик состоял на учете у невропатолога, его бил тремор и случались судорожные припадки. Родная мать оставила его сразу после рождения, ссылаясь на то, что ей самой негде жить, и обещая близким, что, как только она решит этот вопрос, сразу заберет малыша. – Олежка был простужен и немного отставал в развитии. Галина серьезно занялась им, наняла детско- го массажиста, подлечила. За месяц, проведенный у нас, приемный сын набрал пять килограммов и стал сам садиться! – вспоминал Павел Георгиевич. – Еще через пару месяцев у Олежки полностью пропал тремор. Павел все выходные проводил с сыном. Собеседник искренне признался, что испытывал огромную радость от того, что мог брать ребенка на руки и заботиться о нем. Мальчик рос и называл его и Галину папой и мамой. В 1968-м, отпраздновав двухлетие приемного малыша, изумленные супруги узнали, что у них скоро появится родной ребенок, хотя такого чуда уже не ждали. – УЗИ тогда еще не делали, но мы были уверены, что родится мальчик. Гале приснился сон, что она пеленает новорожденного. Так и случилось. Летом 1968 года у нас родился Алексей, наш родной сын, – улыбаясь, рассказал мужчина и предложил мне чай из трав, которые собирала его невестка Алена.  – Это жена Олега сама делала. Павел Георгиевич несколько раз подчеркнул, что ни он, ни Галина не выделяли кого-то одного из сыновей, старались относиться к обоим одинаково. Однако в подростковом возрасте поведение ребят стало сильно отличаться. – Возможно, потому что Лешка был младшим, он рос более капризным и обидчивым. Постоянно ждал, что его будут жалеть и все прощать. В восьмом классе он съехал на тройки и двойки стал конфликтовать с учителями, – вспомнил собеседник. После школы родители с большим трудом устроили Алексея в учетно-финансовый техникум, откуда парня быстро отчислили. Леша стал выпивать, за учебники даже не думал садиться. Одно время юноша жил за счет родителей, а потом познакомился с парнем, который дал ему попробовать наркотики и научил торговать ими. Для Галины и Павла было большим ударом узнать об этом. – Олег даже бил Лешку, закрывал его в комнате. Тот с ума сходил, поубивать готов был всех за очередную дозу. Успокаивался ненадолго. Спустя пару месяцев снова начинал колоться. Два сына, а такие разные, – вздыхая, рассказал пенсионер. Два раза Алешу клали в областной наркологический диспансер, но оба раза он сбегал к друзьям. В то же время приемный Олег окончил экономический факультет университета и устроился по специальности. Летом 1996 года Олег женился на Алене, а его брат осенью лишился свободы за сбыт наркотиков. – Мы пытались сделать все возможное, чтобы Леша вышел как можно раньше, но толку от этого?! Через полгода после освобождения он попал туда снова, но наказание уже было в два раза строже, – махнув рукой, сказал собеседник. – Сейчас у него куча серьезных заболеваний. Он худой, как скелет. Умрет скоро, наверное. Живет в каком- то притоне недалеко от меня. Не хочу его даже видеть.   Олег незадолго до смерти матери переехал вместе с супругой и дочкой Кариной в новую квартиру в другом районе. Мужчина взял двушку в ипотеку. – Он хотел забрать и меня к себе, но я не поехал, остался здесь, где жил с Галей. Родные стены, я всех знаю. Олежка навещает меня постоянно, привозит гостинцы, да и пенсия у меня неплохая. Мне много не нужно, – признался собеседник и, достав альбом с фотокарточками, принялся показывать снимки своих сыновей и покойной супруги. Здоровье собеседника сейчас стало ухудшаться: часто поднимается давление, ухудшилось зрение. Весной приходилось несколько раз подряд вызывать «скорую». С Павлом Георгиевичем почти всегда рядом его приемный сын. Каждые три-четыре дня он привозит ему питьевую воду, лекарства, овощи и фрукты. Олег знает, что он не родной сын Павла Георгиевича. Когда парню исполнилось 18 лет и он поступал в уни- верситет, отец признался ему в этом, поскольку юноша уже и сам стал подозревать.  – Дело в том, что многие из друзей и знакомых указывали на то, что Олег совсем не похож ни на кого из родных. Кто-то из родственников намекнул даже, что он приемный. Мне пришлось сообщить ему, – произнес собеседник. – Воспринял он это спокойно, но немного загрустил. Потом уже сказал, что давно это подозревал. В тот же день я созвонилась с Олегом. Он оказался приветливым и дружелюбным, даже пригласил меня в гости. – То, что я не родной сын Павла Георгиевича, никак не влияет на наши отношения. Я люблю его как отца. Ничего не изменилось. Он самый близкий для меня человек, – сказал Олег Верховцев. Павел Георгиевич очень радуется единственной девятилетней внучке Карине, ездит с ней и Олегом на да- чу. Для него Карина – родная. Светлана ДАВЫДОВА