До пенсии прожила за счет обеспеченных родителей, а теперь прозябает без света и газа

Ирина родилась в обеспеченной семье, у нее было все: любовь родных, внимание мужчин и дочь. Но что-то в ее жизни пошло не так: на старости лет она осталась в аварийном жилье в полном одиночестве
Ирина Рубинина пришла в редакцию «Газеты Дона» и жаловалась на невыносимые условия проживания в аварийном доме на ул. Станиславского в Ростове-на-Дону. Переехать в другую квартиру она не

может. Власти пока не дают другого жилья. В процессе разговора я узнала, что за этой коммунальной проблемой скрывается неудавшаяся женская судьба. Мы договорились встретиться с героиней у нее 13 сентября. В назначенный день хозяйка встретила меня во дворе дома. В квартиру мы поднялись по стальной лестнице, которая ненадежна. Стыки и опоры смещены, да и сама конструкция ржавая.

В квартире, хотя квартирой ее назвать сложно, полумрак. Окон нет. Сыро и душно. Включать электроприборы Ирина Васильевна боится: уже были случаи возгорания электросчетчика. Приготовить себе полноценный обед она тоже не может, так как и с газом в квартире беда. На свой страх и риск Ирина Васильевна может пожарить яичницу или подогреть воду в чайнике. Женщина жалуется: «Мыться негде: душевая кабинка полностью провалилась, горячей воды уже давно нет, санузел не работает. Туалет, который стоит на улице, развалился».

Рубинина сама удивляется, как она живет в таких условиях. Ведь привыкла же совсем к другому...

Ирине Рубининой 63 года, родилась она в обеспеченной семье. Мама работала в ЗАГСе, отец – в милиции. Она была единственным ребенком в семье, и родители старались, чтобы их девочка ни в чем не нуждалась не только в детстве, но и во взрослой жизни.

– Жили мы в трехкомнатной квартире в самом центре Ростова, на Шаумяна. Сразу после школы я вышла замуж. Родители в этот момент получили дополнительную квартиру в том же подъезде и на одной лестничной площадке, что у нас и была. Нам с мужем разрешили родители там пожить. После свадьбы они нам помогали деньгами. У меня в жизни достаток был, а счастья нет, – вспоминает Ирина Рубинина.

В 1976 г. молодая женщина родила сына. Но на третьи сутки врачи сообщили Ирине, что ребенок мертв. Она не могла поверить этому. Просила показать тело младенца, но на все уговоры был категорический отказ. Это спустя время она узнает, что имела полное право увидеть ребенка. А тогда никто и не подсказал. Женщина всю жизнь сокрушается о своем сыне. Материнское сердце подсказывает, что ее первенец жив.

– Спустя год я родила дочь Наталью, – рассказывает Ирина Васильевна. – С мужем, к сожалению, развелись. Наташе тогда не было и года. Он сильно пил и не работал.

В воспитании дочери женщине помогали родители. Сама Ирина не работала, занималась домохозяйством и дочкой. Мужским вниманием разведенная женщина не была обделена. У нее всегда было много поклонников. За свою жизнь она была замужем два раза, но эти браки были одним разочарованием для Рубининой. Она продолжала искать спутника жизни, и лишь третий гражданский муж, по ее словам, оказался самым достойным. О нем Ирина вспоминает с особой любовью и теплотой.

После смерти матери Ирине Васильевне досталась родительская квартира – память о них. Она очень трепетно относилась к отцу и матери. Родители у нее были патриотами страны, порядочными и добрыми людьми. Мама Ирины добровольцем ушла на войну, была на передовой и дошла до Берлина. У нее много наград, даже есть медаль Сталина. Отец работал в военные годы. В 18 лет дочь Наталья вышла замуж, и тогда между ней и моей героиней участились ссоры.

– Наталья начала требовать от меня, чтобы я подарила ей бабушкину квартиру. Я не хотела, потому что дочь была молода и легкомысленна, боялась, что она продаст квартиру. А мне хотелось, как можно дольше сохранить все, что было при жизни дорогих мне людей, – говорит Ирина Рубинина.

Вдаваться в подробности о своих отношениях с дочерью героиня отказалась. После продолжительных изнуряющих ссор из-за квартиры Ирина сдалась. Она переписала на дочь жилье и перестала с ней общаться.

– Как я предполагала, квартиру моих родителей Наталья через время продала и купила жилье в области. Я осталась жить в той квартире, которую родители нам дали с первым мужем. Личная жизнь

дочери не сложилась как с первым мужем, так и со вторым. Мою внучку Аллу воспитывает второй супруг Натальи. С дочкой мы не общаемся уже более двадцати лет, – говорит героиня.

Ирина Васильевна так и жила бы на Шаумяна, если бы там не случилась трагедия.

– В 1994 году я проживала в гражданском браке с Александром. Мы знали друг друга давно. Жили в одном подъезде. Он был замечательным человеком и настоящим мужчиной. Вместе мы прожили десять лет, а в 2004 году его не стало. Мне было трудно пережить утрату любимого, всё вокруг напоминало о нем, тогда я решила продать квартиру. За те деньги смогла приобрести только нынешнюю жилплощадь. Тогда еще квартира была в нормальном состоянии, да и район не пришлось менять. 

За тринадцать лет деревянное здание превратилось в аварийное жилье: потолочные балки гниют, стены слоятся, квартира держится на дополнительных подпорках. Последние пять лет Ирина живет в

одиночестве и постоянном страхе. По совету знакомых она обратилась к частному адвокату и встала в очередь на получение жилья. Сейчас она под номером 228, и когда сможет воспользоваться этой льготой, никто не знает.

– Я живу одним днем, со страхом жду холодов. Квартира практически не отапливается: форсунка вышла из строя. Зимой сплю в шубе. Стояки водопровода не утеплены, поэтому воды холодной не будет. Воду для питья и купания покупаю в магазине. А с моей минимальной пенсией такие траты очень ощутимы. 

После разговора с Ириной Рубининой я позвонила ее адвокату Елене ЧЕКАРАМИТ.

– Сам дом на ул. Станиславского еще 2007 году был признан аварийным, но документальных доказательств нет. Мы обращались в горжилпроект, но там нам отказали. Для того, чтобы заново провести экспертизу аварийного дома, нам нужно заявление собственника. А это требует согласия всех жильцов дома. Но пока не все готовы подписать документ, – пояснила Елена Владимировна.