«Он бросил меня дважды…»

ОТ РЕДАКЦИИ: в «ОМ» пришло письмо от молодой мамы, которая просила не называть ее фамилии. Вера поделилась с нами историей своей любви, из-за которой страдают ее дети. Эту историю мы публикуем полностью. «Я познакомилась со своим мужем весною 2004 года. Я училась в институте на 4 курсе. Мы случайно столкнулись в библиотеке. Он так резко влетел в помещение, что чуть не сбил меня с ног. Я уронила книги, которые взяла для подготовки к реферату. Мы посмеялись над ситуацией, познакомились. После этого случая мы часто встречались в коридорах, аудиториях и улыбались друг другу, но не общались. Буквально за несколько дней до нашей с ним первой встречи я пережила первое и, как мне казалось тогда, самое большое разочарование: парень, в которого я была безумно влюблена, унизил меня при всех одногруппниках, сказав о том, что такие наивные простушки, как я, никому не нужны, и я только зря за ним хожу по пятам. А через несколько дней я увидела его с другой. Я страдала от неразделенных чувств, одиночества, издевок одногруппников, вымещала злость на родителей. Тогда мне хотелось взаимности, настоящей любви, даже, наверное, больше для самоутверждения - чтобы все знали, что я могу быть счастливой. Тут как раз и появился Паша - так звали парня из библиотеки. Спустя недели две после нашего знакомства он подошел ко мне в буфете и спросил, во сколько у меня заканчиваются пары и не хочу ли я после института прогуляться. Я, не раздумывая, согласилась. Мы гуляли по городу, сидели на скамейке в парке и безостановочно болтали. Паша внешне был обычным, ничем не выделялся из тысячи таких же парней. Но зато он так интересно рассказывал, шутил, что я сразу поддалась на его чары. Несколько прогулок – и я уже не мыслила и дня без него. Искала глазами в толпе и бежала с улыбкой навстречу. Его воспитывала бабушка Антонина Петровна, так как мать умерла, а вслед за ней спился и ушел из жизни отец. Денег им не хватало, поэтому Паша старался жить экономно. Но он всегда находил способы заставить меня улыбнуться: дарил конфеты, цветы, безделушки. Он смотрел на меня преданными щенячьими глазами, говорил, что любит, и даже познакомил с бабушкой. Наши отношения завязались так быстро, что мне казалось, будто все происходит не со мной. А через три месяца я узнала, что беременна. Сказать об этом родителям боялась – мама, воспитанная по строгим правилам советского времени, всегда внушала мне, что без свадьбы не может быть и речи о постели. Я рассказала Паше, ожидая, что он сделает мне предложение. Но в ответ – испуг в его глазах и повторение одного и того же вопроса «Как же так?». Мы оба были молоды, учились, и думать о детях было рано. Паша поделился с бабушкой новостью. Она попросила меня поведать обо всем родителям, говорила, что нам с Пашей надо играть свадьбу, пока не родился ребенок. Говорить родителям я боялась, поэтому доверила это дело Антонине Петровне. Вечером, когда пришла домой, увидела плачущую мать и свирепого отца. Никто из них не сказал мне ни слова. Только на утро мать спросила: «Ты хоть понимаешь, что натворила?». Высиживать все пары до конца я теперь не могла – меня тошнило, кружилась голова и я часто уходила домой, по дороге думая о своем будущем. Мне казалось, что жизнь закончилась. Не раз хотелось броситься под машину или спрыгнуть с крыши. В такие моменты на помощь приходила Антонина Петровна и говорила, что это просто страх, что дети – это счастье. Я успокаивалась и смирялась с этой мыслью. Паша, в чьей поддержке я нуждалась больше всего, стал ко мне холоден, перестал уделять внимание, часто пропадал где-то. Кто-то его видел с друзьями, кто-то – с девчонкой. Когда я намекала, что в наших отношениях что-то изменилось, он убеждал меня, что мне показалось. И по-прежнему пропадал вечерами. А однажды и вовсе сказал, что не любит меня и не хочет ребенка. На седьмом месяце беременности мы с Пашей расстались. Он сказал, что стесняется моего огромного живота, и вообще не факт, что ребенок от него. Все уговаривали его одуматься. Антонина Петровна извинялась перед нами чуть ли не на коленях в слезах - ей было стыдно за поступок внука. А Павел не появлялся дома и, как сказала наша общая подруга, завел себе новую девушку. В институте все уже знали, что я брошенка – сам же Паша рассказал о своем поступке моим одногруппникам. Правда, врал о причине нашего разлада. Он говорил, что ребенка я от кого-то нагуляла, что у нас даже интимных отношений якобы не было. Мне было стыдно, когда я встречала случайно на улице кого-то из общих друзей. Все это время я ревела, ругала себя, родителей, говорила, что мне больше не хочется жить. Это была безумная любовь. Настолько безумная, что я не раз пыталась наложить на себя руки. Останавливала лишь мысль, что во мне новая жизнь, и я не могу обрекать на смерть малыша. Предательство любимого, одиночество, боль – все это будто разрезало сердце на куски. Мое лицо не просыхало от слез… В конце июля я родила здорового малыша. Назвали по просьбе мамы Николаем. С его появлением на свет моя жизнь приобрела смысл. Я больше не думала, как покончить с собой, не плакала. Все мои мысли и заботы были о Коленьке. Примерно через месяц в гости пришел Павел. Он был пьян – видимо, употребил для храбрости. Он плакал, ползал в ногах, просил простить его и разрешить воспитывать малыша вместе. Я не смогла отказать ему – он отец Коленьки, да и любовь к нему жила во мне до сих пор. Мы с Пашей расписались и записали ребенка на него. На первое время поселились у его бабушки. Антонина Петровна помогала заботиться о малыше, а Паша подрабатывал в магазине сантехники, но, когда началась учеба, подработку пришлось оставить. Я не стала брать академический отпуск, все вопросы с зачетами и экзаменами папа решил по знакомству. Паша окончил институт с красным дипломом, несмотря на жалобы, что Коля ему мешает заниматься. Прошло еще два года семейной жизни. О прошлом я старалась не вспоминать. Я была счастлива: сын, любимый муж, поддержка и забота родных и близких. Вскоре я снова забеременела. Чтобы убедиться в этом, обратилась в клинику. Мои догадки подтвердились. Я летела домой окрыленная, хотела обрадовать мужа. Но Паша, узнав новость, скривил лицо и спросил: «Надеюсь, ты не думаешь рожать второго?». Он сказал, что у нас нет своей квартиры, и двоих мы не потянем. Я начала его уговаривать. Он сказал, что спешит, и ушел, захлопнув дверь. Вернулся Павел ночью. Он был сильно пьян, и лег спать прямо в одежде. Утром он не пошел на работу — сказал, что попросил у начальника день для решения семейных проблем. Паша предложил сесть и все обсудить. «Я люблю другую и ухожу к ней», - сказал он. Я замерла. Мне казалось, что у меня остановилось сердце. Все, что он говорил потом, я плохо воспринимала. Оказалось, что его любимая - та девушка, с которой он встречался, когда ушел от меня в первый раз. Дальше я слушать не стала, сказав ему, что он волен идти куда хочет. Он так и сделал. Собрал вещи и ушел. Не обнял ни меня, ни сына. Коленька махал ему ручкой, не понимая, что папа уходит навсегда… Сейчас я уже родила. И снова сына. Назвала Максимом. Павел недавно появился. И все, как тогда, в первый раз – мольбы, просьбы на коленях, слезы. Я понимаю, что люблю до сих пор его, но не приму обратно. За то, что он оставил меня, я его простила, но за то, что он оставил своего ребенка, нет. Все это время он ни копейки не дал на его содержание, не поинтересовался, как его здоровье. Мы для него словно умерли. Стоит ли верить человеку, который постоянно предает? Он бросил меня дважды, отказался от наших детей. Пусть лучше статус матери-одиночки, чем неопределенное будущее и насмешки знакомых…» Вера, Орел